Naruto / Полёт Бога Крови

[BlackRaven]

Полёт Бога Крови
Автор: BlackRaven
Фэндом: Naruto
Основные персонажи: Наруто, Хидан, Джашин, Кагуя Ооцуцуки, Минато Намикадзе, Нии Югито и другие.
Пэйринг: Наруто/Югито
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Юмор, Драма, Фэнтези, Мистика, Экшн (action), Стёб
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Смерть второстепенного персонажа
Размер: планируется Макси
Описание: Однажды сам бог Джашин открыл своим последователям пророчество. Пророчество Кровавого Бога гласит, что появится человек, от которого будет зависеть всё, и мир либо утонет в крови, либо будет ею спасён... Кому как не сыну Четвертого Хокаге предначертано стать Избранным.

Пролог
Закат окрасил практически безоблачное небо в кроваво-красный цвет. Лучи уходящего солнца скользнули по Деревне Горячих Источников, месту крайне живописному, особенно в это время суток. Потом они скользнули по верхушкам качающихся деревьев, переместились на возвышающиеся за лесом горы, поднялись выше и, наконец, озарили багрянцем вместилище мудрости и веры, одинокий храм, напоминающий пирамиду, с четырьмя высокими остроконечными обелисками по углам и огромным камнем на вершине. Камень этот сиял, впитывая весь солнечный свет, напитываясь им, будто меч кровью своей жертвы.
В храме царили тишина и покой, хотя часто эти залы заполняли вопли ужаса и боли. Так и было некоторое время назад. Переместившись в главный зал, можно было увидеть, как группа людей в белоснежных плащах с красным символом веры на спине, представляющим собой треугольник, вписанный в окружность, выстроилась у алтаря полукругом, склонившись и сложив руки в молитвенном жесте. Алтарь был чем-то похож на большое надгробие, он представлял собою каменную плиту, возвышающуюся на три метра вверх на ступенчатом постаменте. На алтаре был тот же символ, который, похоже, значил невероятно много для всех присутствующих почитателей великого божества. Сегодняшний ритуал был уже завершен, и тело, нанизанное на металлический штырь, выходящий из самого центра алтарной пентаграммы, проливало последние капли крови, срывающиеся прямо вниз, где по постаменту, ступеням и полу разливалась внушительная лужа, которая никого из присутствующих ни капельки не смущала. Зал освещался факелами и лампами, представляющими собой огромные блюда на подставке, заполненные чем-то вроде пылающего масла. По стенам бегали таинственные тени, будто здесь, в самом сердце храма, помимо его служителей был кто-то еще.
Мужчина с зализанными назад пепельными волосами и наполовину расстегнутым плащом, демонстрирующим рельефный торс, выступил вперед, нарушив безупречный полукруг из своих братьев по вере и открыл глаза необычного лилового цвета. Он взглянул на алтарь, на котором все еще висела жертва, словно вопрошая к богу. Мужчина вздрогнул, будто его тело пронзили тысячи игл, а затем покорно опустился на колени, не замечая того, что сел прямо в уже остывающую кровь, мгновенно испачкавшую ему одежду. В голове его прозвучал голос, который был громче и яснее мыслей, забившихся в уголок пред ликом чего-то бессмертного и великого.
«Явится тот, от кого будет зависеть всё. Мир либо утонет в крови, либо будет ею спасён», — услышал он.
Человек склонил голову в поклоне и вновь сложил обагренные кровью ладони в молитвенный жест.
— Джашин-сама, из всех нас ты выбрал меня, чтобы найти Избранного. Укажи мне путь, и я приведу его к тебе, — произнес он, стараясь, чтобы каждое его слово впитало всё благоговение, которое он испытывал, общаясь с бессмертным богом.
«Искать его ты должен там, Хидан, где сверкнула молния, и раз и навсегда решилась твоя собственная судьба. В месте, где шесть лет назад пролилось много крови, ты найдешь новую молнию, которая обрела багровый цвет», — прозвучал ответ в его голове.
Хидан поморщился, поняв, что эта загадка слишком сложна для его утомленного сегодняшними кровожадностями разума. И раз сам бессмертный бог назвал его по имени, он мог позволить себе задать вопрос.
— Опять ты говоришь загадками. А поконкретнее нельзя, бл… о боже? – Мужчина в последний миг прикусил язык.
Внезапно ворвавшийся в зал порыв ветра взволновал одежды прочих служителей храма и заставил огни дрогнуть, а самого Хидана трижды раскаяться в том, как неуважителен он был мигом ранее. Бог разгневался, и сейчас вполне ожидаемо было бы не услышать никакого ответа, но поручение было слишком важным, чтобы оставлять неясности, и великий и ужасный Джашин это понимал.
«Твой непослушный язык еще сыграет с тобой злую шутку. Но за добрую службу мне и пролитую кровь сделаю для тебя исключение. Четвертый Хокаге однажды спас твою жизнь, и именно это толкнуло тебя прийти ко мне и молить о бессмертии. В Конохе, где бушевал Девятихвостый Демон, устроивший смерти пир и посеявший среди людей ужас и ненависть, найдешь ты того, кто нам нужен, мальчика, в чьих жилах течет кровь твоего спасителя!»
После этих слов голос стих, в зале снова посветлело, и стало понятно, что сеанс связи с Богом Крови окончен. Хидан поднялся, после чего развернулся и, миновав своих товарищей, бодрым шагом прошествовал к выходу из храма.
— Стойте, Хидан-сан! – крикнула ему девушка в таком же белом плаще, еле нагнав его у лестницы, ведущей вниз с горы.
— Сука! Злоебучий день! – она застала того, кому сам Джашин-сама поручил столь важную миссию, пинающим камень и извергающим проклятья. – Почему я? Почему всегда я?
Он понял, что не один и прекратил свое занятие, морщась и продолжая сыпать матом, что выглядело со стороны так смешно, что даже жрица крови, в отличие от Хидана, благовоспитанная и сдержанная, не удержалась от смешка.
— Чего тебе, золотце? – выдавил он так дружелюбно, как только мог.
— Вы косу забыли. Чем же будете бутерброды резать? — пояснила та и бросила ему трехлезвийное оружие, которое тот ловко поймал за древко.
Он благодарно кивнул.
— Спасибо, киска, — он бережно провел рукой по лезвию оружия, блестящему в лучах закатного солнца, и жрица была уже не совсем уверена, что Хидан обращается к ней. – Что бы я без тебя делал.
Она окинула его насмешливым взглядом. Запачканный кровью и с уже начинающей опухать ногой, Хидан мало походил на того, кто готов был к дальнему путешествию и взваленной на его плечи миссии, от которой зависела судьба всего мира.
— Ну и что будете делать теперь? – спросила она.
Тот ухмыльнулся и закинул косу за спину, посмотрев на спускающуюся вниз лестницу и уходящую вдаль тропу.
— А что мне, блять, еще остается? Отправлюсь на поиски пиздюка, — вздохнул он, посмотрев на подругу по вере.
Та ободряюще кивнула.
— Удачи Вам!
Тот тоже кивнул и, повернувшись, заковылял вниз, думая о том, что можно будет временно использовать верное оружие в качестве трости. Уж не это ли та кара за несдержанность, которую обещал Джашин-сама? И это ведь только начало приключения.
А где-то далеко-далеко, в Конохе, где на небе уже зажигались первые звёзды, в маленькой грязной квартирке, в уютной кровати мирно посапывал светловолосый мальчишка с тремя черными полосками на каждой щеке. Хоть одинокая и жестокая жизнь его была одним сплошным испытанием, полным трагедий, горя и ненависти, во сне он был по-настоящему счастлив и спокоен. Он даже не подозревал о том, какие сюрпризы еще приготовила ему судьба…

Глава 1. Добрый дядюшка Хидан
По безмятежному небу проплывали облачка дивных форм и самых разных размеров, периодически затмевая собой утреннее солнце. День выдался довольно яркий и приятный, хотя воздух и земля еще не успели толком прогреться. Сонные жители деревни медленно текли по улицам, словно сорванные ветром листики, сначала резво несомые рекой, а потом попавшие в заводь. Каждый желал поскорее выбраться из дома и насладиться чудесным днем. Но на выходе всё вдохновение само собой улетучивалось, ведь сегодня был понедельник, ненавидимый всеми и везде. Дети спешили в Академию, а взрослые – на работу. Один за другим отряды шиноби выдвигались на миссии, покидая родную деревню на какой-либо срок, долгий или не очень. И только юный светловолосый сорванец, печально известный на всю деревню, мог позволить себе ничего не делать, ведь он был еще слишком мал для того, чтобы посещать Академию и, став ниндзя, ходить на миссии. Еще несколько лет он мог развлекаться как только пожелает, а желал он пакостить, своей любовью к всякого рода проделкам мальчишка был известен во всей Конохе. Впрочем, это был не главный повод, почему его никто не любил.
Сегодняшний день был особенным, он значил невероятно много как для мальчика, так и для всей деревни. Семь лет назад на деревню обрушилось страшное несчастие, о котором вспоминали каждую годовщину. Сегодня также был день рождения нашего юного героя, что он, еще не ведавший, кем на самом деле является, считал не самым удачным совпадением. Мальчика обвиняли в том, чего он не понимал, осыпали ругательствами и проклятиями, а иногда могли даже применить физическую силу, чтобы прогнать его подальше от себя-любимых и своих детей. Впрочем, именно благодаря всему этому он научился быть быстрым и проворным, чем мог похвастаться далеко не каждый мальчишка.
Вот и сейчас, улепетывая от толпы таких же ребятишек, вооруженных палками, Наруто Узумаки проявлял удивительные скорость и выносливость. Со стороны это выглядело очень забавно. Он несся по улице, выбирая дальнейший путь так, чтобы осложнить погоню своим преследователям, мальчишкам, которые вышли за рамки игры и решили наказать сорванца за то, что он их чем-то обидел. А родители, выкрикивающие проклятия, неслись следом за детьми, либо требуя, чтобы те остановились и не приближались к дьявольскому отродью, либо подбадривая своих отпрысков к проявлению несвойственной для такого возраста жестокости. Благоразумных взрослых, к счастью, было больше, но особо ярых ненавистников мальчонки, увы, тоже могло набраться приличное число. Неизвестно, куда в это время смотрел Третий Хокаге. Похоже, для него вопросы внешней политики были куда важнее, чем судьба несчастного сына Четвертого, от которого была скрыта вся правда.
— Фуух, — свернув за угол и юркнув в его убежище, «Ичираку Рамен», Наруто смог, наконец, вздохнуть спокойно.
Хозяин заведения, старик Теучи, смерил мальца удивленным взглядом, потом услышал топот множества ног тех, кто пробежал дальше по улице. От него задрожала даже стойка, за которой сидели двое завсегдатаев и уплетали рамен. По глади супа в их мисках пошли круги.
— Ты поаккуратнее, Наруто, добром это не кончится, — обратился он к мальчугану, улыбнувшись. – Когда-нибудь тебя поймают за твои проделки. Завязывал бы ты с хулиганством. Ко мне захаживали генины, которые уже второй день твои наскальные живописи оттирают.
Узумаки проникся чувством гордости. Аж второй день. Стало быть, шалость удалась на славу!
— Когда-нибудь. Но не сегодня, старик, — отозвался Узумаки вполне жизнерадостно, ответив улыбкой одному из немногих, кто испытывал к нему хоть какое-то сострадание или может даже симпатию. — Да я и не хулиганил особо, мы просто заигрались.
Теучи сложил руки на груди. Он уже привык к такому обращению и на «старика» не обижался. Как можно было обижаться на отсутствие должного воспитания у того, кого толком и некому воспитывать? Да и не только воспитывать. Даже одевать! Сейчас на мальчишке были сандалии, грязная футболка, да и протертые шорты с парой дырок.
— Ну, я надеюсь, ты не просто так сюда пришел? Хочешь отведать мой рамен?
Наруто порылся в карманах и с сожалением обнаружил, что денег у него не хватает. Пособие за этот месяц было почти исчерпано, и он уже не мог себе позволить даже самую маленькую миску рамена.
Двое посетителей «Ичираку» оглянулись через плечо, недобро покосившись на мальчика, и заявили:
— Теучи-сан, уважайте своих клиентов! Здесь таким тварям не рады, мы не будем есть с ним под одной крышей, а деньги он наверняка своровал у кого-то!
Узумаки сжал кулаки. Где-то в глубине его души вспыхнуло то, чему раньше там никогда не было места, ненависть и злоба. Откуда они взялись? Старик глубоко вздохнул, и Узумаки понял, что меньше всего сейчас хочет чем-то обременять этого человека и мигом успокоился.
— Ничего, я уйду, — бросил мальчик и вышел, понурый и чувствующий себя униженным.
Он даже не стал смотреть по сторонам, чтобы проверить, миновала ли его опасность, просто побрел куда-то, рассматривая землю и надеясь, что, может, найдет по пути монетку-другую. Ноги сами привели его к Академии, куда ему предстоит пойти только через несколько лет, и то, если примут. С таким отношением Наруто порой сомневался, что найдет свое место в обществе. Он был еще слишком мал, чтобы размышлять на такие темы, но понимал, что к нему никогда не будут относиться так же, как к другим.
Возле здания Академии возвышалось дерево, к ветке которого были прикреплены качели, облюбованные мальчиком еще давно. Посидев на них, даже особо не качаясь, он чувствовал какое-то внутреннее умиротворение. Вот и сейчас, присев, он чувствовал, как на душе полегчало.
— Вот пидоры гнойные, даже поесть ребенку не дают. На хую я вертел их мнение, в следующий раз увижу, в ёбыч косой пропишу, — мальчик вздрогнул от того, что внезапно сверху раздался незнакомый голос.
Он вскочил с качелей, обратив взгляд вверх, да так и рухнул на пятую точку, увидев там сидящую на ветке фигуру в черном плаще с накинутым на голову капюшоном. За спиной неизвестного виднелась коса с тремя внушительными лезвиями. В руках его была миска рамена и китайские палочки, что немного нарушало канонический образ, напугавший Наруто до чертиков.
— Шинигами, даттебайо, — выдавил он, инстинктивно отодвигаясь назад на той же пятой точке, в которую, кажется, и ушла душа Узумаки вместо пяток. – Неужели это конец?
Жнец спрыгнул вниз, приземлившись прямо перед мальчиком и вручил ему наполовину опустошенную миску с любимым лакомством мальчика.
— Успокой полужопия, ёпта, — захохотал Хидан и, пользуясь тем, что руки освободились, скинул капюшон, продемонстрировав Наруто свою довольную физиономию. – Какой нахуй Шинигами? Это ж я, дядя Хидан! Да и вообще черный не мой цвет. Просто свой старый плащ я… эм… в варенье измазал. Но получилось эффектно. Я бы даже повторил.
Наруто недоуменно посмотрел на мужчину, потом на полусъеденный рамен, врученный ему «дядей Хиданом».
— Ты это, извиняй, мне с голодухи что-то в голову ёбнуло, вот я и сожрал половину. Ешь, что моргалы пучишь? Остынет же, блять! — продолжил мужчина.
Узумаки кивнул и мгновенно осушил суп вместе с лапшой, но скорее из-за страха, а не из-за голода. После этого он поставил миску дрожащими руками на землю и вылупился на Хидана все еще круглыми глазами.
— Да не ссысь ты, бля, — Хидан протянул ему руку, догадавшись, что стоит помочь мальчику встать. – Сказал же, я дядя Хидан. Пойдёшь со мной, я из тебя человека сделаю.
Узумаки взглянул на него снизу вверх и, немного осмелев, с сомнением спросил:
— Вы и правда мой дядя?
— Нет, но я очень удачно тебя этим наебал, — усмехнулся мужчина и, заметив, что Наруто расстроился, потрепал его по волосам. — Не унывай, пиздюк, я тут вообще-то за тобой. Хочешь, дядей буду, хочешь – батей, хочешь – мамкой родной.
— Правда? — Узумаки немного приободрился. И хоть его не учили не доверять незнакомцам, он потрудился поинтересоваться. — А откуда вы меня знаете? И зачем я вам?
— Вот че ты до меня доебываешься? — возмутился Хидан и, пнув звякнувшую от такого пренебрежения посуду в кусты, нахмурился. — Пожалей беднягу, я к тебе аж из-за границы ебашу. Домой проводи, а там тебе всё и расскажу.
Узумаки, помедлив, кивнул. Хоть «дядя Хидан» и был ему незнакомцем, да и его речь, которую Наруто в силу возраста и не столь обильных познаний в языке понимал с трудом, сразу отпугивала, он сделал доброе дело. И даже если бы не рамен, который, кстати, и правда чуть подостыл, но был все еще не прочь, мальчик все равно был бы рад хоть с кем-то поговорить. Хидан его заинтересовал, да и сам он впервые стал для кого-то интересным.
— Заодно труселя твои посушим, — насмешливо добавил Хидан, увидев пятно на шортах мальчика, которое появилось то ли в момент их первого зрительного контакта естественным путем, то ли Наруто по неосторожности облился супом.
Несколько минут спустя они уже были в квартире мальчика. Теперь, по крайней мере, Наруто мог похвастаться, что у него побывал настоящий гость. Гость, к приходу которого он был совершенно не готов.
— Вот это срач, — с уважением изрек путник, окидывая взглядом скромную обитель Наруто. Он побывал много где и ночевал в не самых приятных местах, но такого свинарника Хидану не доводилось видеть нигде. — Ебанный стыд…
— Извините, — выдавил Узумаки. — У меня не бывает гостей, вот я и…
— Живешь в собственном дерьме, — констатировал факт путешественник, сняв косу и подойдя к кровати, смахнул с нее грязную одежду и всяческие обертки, после чего плюхнулся и закрыл глаза. — Я человек не привередливый. Охуенно. Знаешь, в этом есть свой шарм. Можно ловить ебучих тараканов и питаться ими, когда с деньгами пиздец.
Узумаки скривился, хотя мысль была довольно занятной. А где-то в углу комнаты один ебучий таракан услышал это и поспешил забиться под шкаф, дабы не проверять, претворит ли Хидан свой план в жизнь.
— Да ладно, че ты как пришибленный, садись, я не кусаюсь. Ну, вернее, кусаюсь, но тебе пока рано знать такие вещи, — жрец Джашина хлопнул по кровати, пригласив Узумаки сесть рядом. Тот повиновался.
Хидан прошелся задумчивым взглядом по трещине на потолке, которая расползлась так сильно, что соединяла собой противоположные углы комнаты.
— Выкладывай, пацан. Хочешь съебаться из этой паршивой деревушки? — спросил он.
Пока Хидан был отвлечен потолком, Наруто дотянулся до его косы, которая стояла у стены, и, взяв ее в руки, начал рассматривать.
— Хочу, — отозвался тот, не думая. Уж слишком сильно он был увлечен изучением экзотического оружия. Он дотронулся пальцем до лезвия и сразу отдернул его, чуть не порезавшись и поняв, насколько оно острое.
— Эй, грабли прочь, пока пальцы на месте. Давай мы тебе найдем игрушку поменьше, — резко сказал Хидан, и Наруто вернул косу на положенное ей место. Путешественник порылся в кармане плаща и совершенно неожиданно для Наруто и самого себя достал оттуда ложку. Он протянул ее Наруто. — Во, держи!
— И что мне с этим делать? — поинтересовался тот.
— Ебашь по голове. Или глаза выковыривай, тоже вещь хорошая. Только не себе, ладно? Мне то похуй, я бессмертный, — пояснил жрец Джашина.
Наруто вылупился на него, преисполненный изумления.
— Бессмертный? Вы же шиноби, да? — с нескрываемым интересом выпалил он. — А научите меня чему-нибудь?
Хидан улыбнулся. Всё оказалось проще, чем он думал.
— Научу, хули. Если отправишься со мной. Нечего тебе тут жопу просиживать, эта деревня губит твой потенциал.
— У меня есть потенциал?
— Нет, блять, ты безнадежен. Сын Четвертого Хокаге, хули. Никогда шиноби не станешь, — с сарказмом воскликнул Хидан.
Повисла тишина, и только челюсть Наруто, которая чуть не проломила пол, напоминала об их диалоге.
— А, ну да. Ты же не знаешь. В общем, знал я твоего отца, но я человек вредный, обо всём сразу пиздеть не люблю, — ухмыльнулся Хидан, поняв, что был немного непоследовательным и улыбнулся. — Пока что ты неуч и умственный инвалид, но мы это исправим. Для начала, никаких «Вы». Строго на «ты». Либо Хидан, либо дядя Хидан, либо просто дядя, хотя это будет немного странно, ведь нихуя я тебе не дядя. Так что собирай шмотки, а я тут пока посплю.
Узумаки вскочил как ошпаренный. Больше ничего и не требовалось, чтобы заставить его метнуться к тому самому шкафу и в спешке раздавить того самого таракана, который высунулся, понадеявшись, что опасность в лице Хидана миновала.
— Да не суетись ты, бля, времени навалом. Уходить будем вечером, типа дохуя беспалевные, — сказал Хидан и, перевернувшись на другой бок, захрапел.
Почти десять часов промелькнули для Хидана как одно мгновение, а для Наруто растянулись в целую вечность. Вещи он собрал быстро, но не осмелился трогать Хидана, все еще остерегаясь и зная, что тому надо выспаться. От храпа жреца Джашина тряслись кровать, пол и стены, а из трещины на потолке сыпалась пыль, но Наруто был терпелив и не стал тревожить «дядю Хидана». Мальчик долго просидел на подоконнике, дрыгая ногами и любуясь такой родной и одновременно с этим чужой деревней, возможно, в последний раз. Ближе к вечеру терпеть храп Хидана стало тяжелее, но Узумаки не сдавался. А вот таракан, свалившийся с потолка, подобно незаметному ниндзя, и решивший отомстить за собрата, терпеть не стал и куснул мужчину за нос.
— Ай, гнида! Еблысь! — тот проснулся и, расправившись с обидчиком, потянулся. — Спал как младенец. Надеюсь, ты тоже выспался? Нам предстоит долгий путь. Охуеть какой долгий.
Наруто вопросительно посмотрел на него, не припоминая, чтобы ему говорили тоже ложиться спать, но потом подумал, что мог бы и сам об этом догадаться. В любом случае, бодрый или не очень, он был готов.
— Ты ложку то не потерял? — поинтересовался Хидан.
Узумаки продемонстрировал столовый прибор, вытащив его из кармана.
— Отлично. Будет чем червяков выкапывать! — обрадовался Хидан.
Наруто был вне себя от счастья.
— Ты научишь меня рыбачить?
Хидан усмехнулся.
— Нет, просто мы будем жрать червяков.
Он встал, снова потянулся, сходил к крану и умылся холодной водой, а потом вернулся за косой и Наруто.
— Ну что, попёхали? Да, кстати, из вещей тебе пригодится только ложка, так что нахуй сумки, — сказал он.
— Ты же сказал, что мне надо собирать вещи! — воскликнул Наруто.
— Да, чтобы преподать тебе урок. Урок первый. Шли всё нахуй и путешествуй налегке как я, — сообщил Хидан.
Узумаки пожал плечами и посмотрел на две собранные сумки, валяющиеся на кровати, в которых особо ничего и не было кроме старой грязной одежды. Внезапно Хидан схватил свое грозное оружие и, резко замавхнувшись, ударил по кровати, отчего та сломалась напополам.
— А-а-а, сука! Хуяк! — все это сопровождалось типичными для него репликами и последующим советом. Это урок два. Никогда не выражайся как я. Мне можно, у меня справка есть. Паршивый синдром Туретта, мать его за ногу.
Минуту спустя они покинули жилье мальчика и двинулись по заметно опустевшим улочкам, направляясь к выходу из деревни. В темноте заметно выделяющийся утром образ Хидана был не столь заметным. Впрочем, прохожие все равно с недоумением таращились на мужчину с косой за спиной, который, ничего не смущаясь, вел за руку мальчика, притронуться к которому для любого жителя деревни, знавшего о том, кто сидит внутри Узумаки, было равносильно проклятию.
Наруто смотрел по сторонам, замечая какие-то тени и слыша тихие шорохи. Хидан наверняка тоже их слышал, но не подавал виду. Вскоре они уже приближались к главным воротам, где на сторожевом пункте сидели два шиноби, играющие в карты. Хидан ускорил шаг, двигаясь при этом удивительно бесшумно, и надеясь проскользнуть вместе с Наруто, пока те увлечены игрой.
Они проскользнули мимо, но мгновение спустя из будки раздался голос:
— Э, дяденька, а штамп поставить?
Хидан толкнул Наруто к воротам, а сам развернулся, потянувшись к косе. Вскоре оружие уже было у него в руках, и жрец Джашина принял боевую стойку.
— Пиздюк, лучше бы тебе этого не видеть, но сейчас будет мастер-класс по кромсанию капусты. Только не суйся, держись на дистанции, — бросил он мальчишке.
Двое шиноби прекратили игру и покинули будку, чтобы узнать, кто смеет так дерзко покидать деревню, даже словом с ними не обмолвившись, и наказать нарушителя. Увидев Хидана в боевой стойке и Наруто, который неуверенно пятился к выходу, не сводя взгляда со спины Хидана, они быстро поняли, насколько серьезно обстоят дела, и тоже вооружились.
Ниндзя были, по-видимому, не очень опытными чунинами, и Хидан подумал, что ему даже техник не понадобится, чтобы скосить сначала белобрысого, потом его напарника в бандане.
— Мизуки, давай!
— Хоцуки, действуй! — откликнулся тот.
В Хидана устремилось целое облако сюрикенов, на которые чунины явно не поскупились, почувствовав, что перед ними серьезный противник. Ловкими движениями жрец Джашина закрутил в руке косу, отбивая металлические звезды одну за другой. Он делал это столь небрежно, что одному сюрикену удалось прорваться сквозь оборону противника и царапнуть ему щеку. Просвистев в воздухе, звезда понеслась дальше и вонзилась в ворота в непосредственной близости от Наруто.
— Падла! – выругался Хидан и, замахнувшись, метнул косу вперед. Всё произошло так быстро, что Наруто даже и заметить не успел, как три лезвия, распоров защитный жилет, вонзились в живот ниндзя в бандане. – Иди сюда, ублюдок, мать твою!
Хидан использовал ведущий к оружию трос, выходящий из рукава плаща, и рванул косу на себя, и еле живая жертва вместе с оружием, застрявшим в животе, окропляя кровью землю, полетела прямо в лапы противника. Раненный враг был встречен ботинком, упершимся в его грудь, затем жнец с косой мощным движением вырвал свое обагренное оружие и, эффектно крутанувшись на месте, нанес новый удар. Прежде чем ниндзя упал на колени, лезвия чиркнули по его шее, и голова с все еще дергающимися лицевыми мышцами улетела в неизвестном направлении. Обезглавленное тело извергло фонтан крови, заставивший все внутри Наруто перевернуться. Он, не сводя взгляда с «дяди Хидана» и его жертвы, видел всё в мельчайших подробностях, и удивительно, как его еще не вывернуло от такого зрелища.
Когда тело рухнуло на землю, Мизуки, беловолосый шиноби, лишившийся напарника, вооружился кунаем и ринулся на обидчика, стиснув зубы в яростном рыке. Он налетел на Джашиниста, нанося быстрые и точные удары и демонстрируя прекрасные акробатические способности. Но Хидан отбивал их косой на раз-два.
— Уймись, ёбаный придурок! – Хидан перешел в наступление и нанес режущий удар косой, но страж успел отскочить назад, и лезвия, вновь справившись с защитным жилетом зеленого цвета, оставили не очень глубокую царапину на груди ниндзя. — Ладно, ты мне надоел, пидор! Сгодишься в качестве жертвы Джашину-сама!
Используя кровь второго ниндзя и ногу, Хидан, крутанувшись на месте, нарисовал окружность, после чего изобразил внутри нее треугольник.
— Что за магия? – ухмыльнулся Мизуки, заметив, что Хидан не использовал ни одной ручной печати.
Хидан лизнул одно из лезвий своего грозного оружия, и кровожадно улыбнулся. Несколько мгновений спустя его кожа стала черной, и на ней выступили белые рисунки, похожие на кости. В облике мрачного жнеца священник все же заставил Мизуки усомниться в собственных силах.
— Давай я тебе помогу, — предложил Хидан, сунув руку за пазуху, а затем взмахнув изъятым оттуда предметом. Послышался щелчок, и Наруто увидел в руке «дяди» раздвижной металлический штык с острым концом.
Не успел Наруто понять, что происходит, как жрец Джашина, заливаясь сумасшедшим хохотом, развернул штык острым концом к себе и со всей силы всадил в грудь, в область сердца. Хидан кашлянул кровью, припав на одно колено, но взгляда со своей жертвы не свел.
В этот самый момент противник священника схватился за сердце. Глаза его расширились, с уст сорвался мучительный стон, а затем ниндзя пал замертво. Хидан удовлетворенно окинул убитого слегка сочувствующим взглядом.
— Жаль, я не успею провести ритуал, мне кажется, Джашину-сама понравилась бы вся твоя кровь, — пробормотал он и, вырвав из себя инородное тело, вытер оружие о собственный плащ.
Кожа мужчины вернула естественный цвет, и он развернулся к Наруто, который застыл на месте и таращился на убийцу, который был всё еще жив, несмотря на нанесенную себе же страшную рану.
— Пиздюк, ты там жив вообще? Говорил же, я бессмертен, хули, — ухмыльнулся добрый дядюшка.
— Ты их и правда... убил...
— Ну, имя второго я даже не помню. А этот Мизуки... Хуй его знает, может стал бы плохим человеком. Ладно, малец, мы с тобой и так тут изрядно задержались. Нам пора…
В этот миг за спиной Хидана один за другим появилось десятеро ниндзя в масках. Это были АНБУ, которые не могли оставить такое происшествие без внимания. Хидан развернулся и взмахнул косой, сбрызгивая с лезвий кровь.
— Сами напросились, — усмехнулся он, вновь расплывшись в кровожадной улыбке.

[svetka_san]

Браво! Проду!

[Наруто Намеказе]

Люблю я твоё чтиво. Ты один из немногих кто не перестал писать, а рассказы твои всегда интересно читать. Надеюсь ты не перестанешь писать и по чаще будешь выкладывать новые главы.

[браток]

“Надеюсь ты не перестанешь писать

надейся чтобы он не умер. я вот прям иногда молюсь чтобы автор Ван писа не помер раньше срока

[Наруто Намеказе]

“вот прям иногда молюсь чтобы автор Ван писа не помер раньше срока

Я больше боюсь, что он эту манга закончит и тогда нечего не останется. Блич, Нарик уже законченны остался Ван Пис.

[BlackRaven]

Всем спасибо)

Глава 2. Путь долгий
Несколькими минутами ранее отряд шиноби в масках следовал по крышам за идущими по улицам мальчиком и его странным компаньоном с косой за спиной, облаченным в черный плащ. Конечно, АНБУ не вели за Наруто круглосуточное наблюдение, в противном случае ниндзя бы купались в деньгах. Как джинчурики Наруто был очень ценен, но как нелюбимый деревней маленький хулиган абсолютно никого не интересовал. И вот в этот день случилось так, что кое-кто, наконец, проявил к нему интерес. И по счастливой случайности патрулирующие деревню ниндзя заметили загадочного иноземца, который вёл мальчика к выходу из деревни.
— Не нравится мне этот странный тип, — пробормотал шиноби в маске с синими узорами.
— Ну да, хоть чехол бы на оружие напялил, — вторил ему товарищ по отряду в маске с красным рисунком. – Мальчонка, кажется, еще не понял, в какую историю влип. Не говорили ему родители не общаться с незнакомыми дядями. Вот и придется теперь попой за свою ошибку отвечать.
Они остановились, переглянувшись и о чем-то задумавшись.
— Конечно не говорили, тупица! У него их и не было. А мужик, мне кажется, не педофил, а маньяк-каннибал. Будь он педофилом, завел бы парнишку за угол и сделал бы грязное дело. Но нет, он ведет его прочь из деревни, чтобы расчленить и сделать первоклассный шашлык на природе, — воскликнул третий ниндзя, нагнавший своих товарищей.
— Хера ты знаток, — ухмыльнулся первый АНБУ. – Тоже что ли книжки умные перед сном начать читать.
— Тебя ничего не исправит, — отозвался специалист в правонарушителях, улыбнувшись под маской. — А может и поделом ему, мальчику? Не будет его, не будет проблем. И деревня заживет! И нам меньше мороки, и бабушки у подъездов спокойнее станут, и генинам его похабные надписи с монументов отмывать не придется.
— А бабушки тут причем?
— Ну как. Зрение их подводит. Знают, что по дворам мальчишка-демон бегает, а кричат и нападают на всю шпану, которую видят. Вернее, не видят. Вон вчера мой сынишка по башке тростью получил, теперь жалуется, что голова болит и Академию пропускает, — протянул разговорчивый ниндзя. – А всё из-за пенсионерки, у которой Девятихвостый кота сожрал. Она до сих пор его оплакивает.
— Так то да, но мальчишка джинчурики всё-таки. И деревне он нужен. Да и нам Третий бошки поотрывает, если упустим. И премии лишит, что еще обиднее, — заметил ниндзя в маске с красной раскраской.
— А где Гадюка? – поинтересовался первый АНБУ.
— По нужде приспичило, — ответил третий шиноби. — Просила подождать.
— Ой, надолго это. Ну что за беда с этими бабами. Вот была бы она мужиком, могла бы на ходу. А так кусты искать придется или, того хуже, ресторан круглосуточный, чтоб комфортно было, — страдальчески вздохнул мужчина в маске с синими рисунками. — Не, ну раз просила, подождем.
— А где остальные?
— Тоже приспичило…
— Не надо было вчера мою прибавку праздновать, — пробормотал первый АНБУ, поняв, что Хидан и Наруто уже давно скрылись из виду.
Ну а Хидану и Наруто оставалось лишь гадать, почему шиноби, чье присутствие они чувствовали еще идя по улицам, так припозднились. И сейчас, когда жрец с косой в одной руке и раздвижным металлическим штырем с заостренным концом в другой разогрелся, элитные ниндзя явились с намерением отбить у него мальчика и отомстить за павших товарищей.
— Ну вот, я тут только закончил и хотел было уйти, никого больше не тронув. Дорога дальняя, знаете ли? А тут явились вы, хуесосы. Я что, должен все свои дела по пизде пустить? Вот блядство! Кто первый, пидрилы? – поинтересовался Хидан, поигрывая оружием в руках.
Ответом послужил первый шиноби, рванувшийся в бой. В руке его сверкнул танто, жаждущий обагриться чужой кровью. Хидан ухмыльнулся, ловко увернувшись от выпада противника в первый раз, отскочив назад во второй и парировав атаку АНБУ в третий косой. Второй рукой ниндзя нанес молниеносный удар в грудь, и остроконечный металлический штырь пронзил врага насквозь. Для верности дела служитель Джашина крутанул оружие, оставив его в теле врага и позволив тому упасть.
Наступив ногой на тело поверженного ниндзя, мужчина направил косу на оставшихся шиноби, чей боевой дух малость подкосился.
— Ребята, да вы медленные как беременные ленивцы. Тяжелая ночка? Или в АНБУ Конохи берут любых пиздотрясов, на кого маска налезет?
Шиноби переглянулись и с боевым кличем бросились на Хидана всей толпой. Мгновение спустя тот оказался оцеплен разъяренными ниндзя, чьи действия были слаженными, но и правда немного медленными, так что опытный боец ближнего боя с определенными усилиями, но отбивал все удары, кружась на месте.
— Моя очередь, падла! – он раскрутил косу над головой и обрушил мощный удар на ближайшего шиноби, так что два из трех лезвий косы всадились ему прямо в череп. – Еблысь!
Высвободив оружие рывком, он переключился на следующего шиноби, парируя древком косы крестообразный удар двух кунаев. Пинка в живот хватило, чтобы ниндзя отлетел назад, а Хидан, размахнувшись косой, разрубил налетевшего на него сбоку врага надвое.
— Вот жопосрань, я эту хуйню теперь точно не отстираю, — выругался Хидан, поняв, что весь во вражеской крови.
В тот момент, когда шиноби отвлекся, жреца Джашина атаковали сзади и спереди двое ниндзя, вооруженных катанами. Лезвия мечей выскочили у бессмертного из груди и спины и, вот незадача, двое нападавших пронзили таким образом друг друга.
— Стихия Огня: Великий огненный шар! – послышался выкрик, и Хидан и двое несчастных скрылись в яркой вспышке пламени. Когда огонь утих, павшие АНБУ уже лежали на земле, опаленные пламенем, а Хидан стоял, гордо выпрямившись, как будто специально демонстрируя полученные страшные ожоги.
— Ну вот, шашлычком запахло, а я есть захотел. Ты чуть не спалил мои волосы! Ты заплатишь за это кровью, мудила! – обратился он к создателю техники, к которому жрец Джашина медленно развернулся на пятках, от чего тот вздрогнул.
Бессмертный медленно потянулся к груди, изъял раскаленный меч из своей плоти и бросил на землю. После чего он с более заметным усилием потянулся за спину, но до рукоятки клинка не дотянулся.
— Блять! Ненавижу, когда происходит такая хуйня! – он обхватил клинок ладонью, не смущаясь порезов и ожогов, которые получил, и потянул его на себя, заставив проскользнуть назад. Полностью меч так и не вышел, поскольку священник так и не смог дотянуться до спины. — Может поможете, пидоры? Может, я и бессмертный, но боль чувствую. А эта хуйня как шило там, где ему быть не положено.
«Пидоры» переглянулись и, кивнув друг другу, вновь накинулись на Хидана со всех сторон. Он оторвался от извлечения оружия из своего тела, невозмутимо хлопнул себя по плечу, где по сей момент продолжал гореть плащ, после чего перехватил поудобнее косу и кровожадно оскалился
Наруто, застывший на месте и наблюдающий за кровавым побоищем, вздрагивал от каждого столкновения оружия, высекающего снопы искр, и звука, с которым металл вонзается в плоть. Он наблюдал, как разъяренный «дядя Хидан» не жалеет ударов, бьет так и этак, рубит с плеча и «косит» противников как траву.
— Стихия Молнии. Электрический клинок! – последний оставшийся шиноби рванулся к Хидану с серповидным оружием, искрящимся от пробегающих по нему синих молний.
— Умри, заебал! – священник не испугался и, бросившись в бой, с разбегу ударил первым, совершив резкое движение косой снизу вверх. Древко косы превращало ее в оружие более дальней дистанции, и прежде чем враг успел продемонстрировать весь потенциал своих умений, коса продырявила его голову, изогнутое лезвие скрылось где-то под подбородком, а затем показалось из лба.
Хидан с раздражением вырвал косу из тела последней жертвы и убрал ее за спину, в специальную петлю, на которой и держалось оружие.
— Пиздюк, пора давать по съебам, а то сам Хокаге прибежит. А у меня правило убивать детей, стариков и инвалидов только по выходным и праздникам. И вынь нахуй из меня эту херовину! – обратился он к Наруто, который был вынужден прийти в себя и дрожащими руками помочь Хидану избавиться из торчавшей в спине катаны и еще нескольких сюрикенов, угодивших в бессмертного во время боя.
После этого священник Джашина, торопливо схватив мальчишку одной рукой, помчался прочь из деревни, которая обошлась с ним не так гостеприимно, как ожидалось.

— Ну ты как, в себя то пришел? – поинтересовался священник, глядя на мальчика, сидевшего у костра и глядевшего в танцующее пламя. — Если нужны новые штаны, я могу сшить их тебе из того, что осталось от ёбаного плаща.
Узумаки оторвал взгляд от огня и глубоко вздохнул. Кажется, за прошедшие несколько секунд он немного свыкся с мыслью, что его новый «дядя» жестокий убийца, лишивший этим днем жизней целую дюжину человек.
— Шучу, бля, не по мне эта ебатека. Не умею я шить, — священник тоже вздохнул. – Че ты такой серьезный?
— Ты… — Узумаки хотел что-то сказать, но передумал. Пришлось додумывать фразу, – классно дерешься. Я никогда такого не видел.
— Ясен хуй, не видел. Я же, блять, гордость нашего храма. Ну ты не переживай, я тебя тоже так делать научу. Пиздец твоей психике.
Наруто сглотнул, поняв, что не представляет себя, кромсающего людей на куски. Ему резко захотелось сменить тему, ибо вспоминать произошедшее было непросто.
— Ты говорил, что болен? – вспомнил он.
Хидан откинулся назад и прилег на ствол дерева, очень удачно оказавшийся за спиной.
— Хуёлен, — буркнул он. – Мне поставили в диагноз синдром Туретта и дали справку. Но я знаю, бля, что на самом деле произошло. Что, ты думал, я нахуй всех посылал с самого рождения? Не, моя мамка вообще благородных кровей. Отдала на свою голову в не ту блядскую Академию, где воспитатели ничего кроме мата не знают, вот я и стал таким. Не, не ебанутым. С особыми речевыми особенностями, мать их за ногу.
— У вас тоже есть Академия? – удивился Наруто.
— Логику включай, друг. Эта хуйня везде, не только в вашем хуевом болоте, — ухмыльнулся священник, не питавший любви к существующей системе образования.
— Как твои раны? – Наруто очень удивился, поняв, что ожоги почти сошли с лица «дяди Хидана».
— Проходят. Мало того, что я бессмертный, у меня и регенерация заебись. Не так заебись как хотелось бы, но если меня по кусочкам не разбирать, за день восстанавливаюсь на ура. И хуй стоит, и уши слышат.
Джинчуики смог выдавить лишь одно простое «вау». Его новый знакомый не переставал его удивлять. Неужели он сможет так же быстро исцелять раны, как и Хидан? Впрочем, неизвестно почему на Наруто тоже все заживало быстро как на собаке. Стоило ему подраться с мальчишками и получить легкие травмы, очень скоро он был полностью здоров.
— Спи, пацан. Вижу, что устал. А путь нас ждет неблизкий, — Хидан, крякнув, поднялся и взял косу, прислоненную к дереву и сверкающую в отблесках костра. – А я пойду проведу обряд, а то Джашин-сама обидится. Столько крови сегодня пролил, а ему так ничего и не досталось. Потом же будет с процентами требовать, сука!
— Обряд? – переспросил Узумаки.
Где-то в лесу раздался жуткий рёв, и Наруто вздрогнул, пугливо посмотрев по сторонам. Хидан же не обратил на это никакого внимания.
— Хорошо бы девственницу вспороть, да только хуй я ее где найду. Ладно, медведь тоже сгодится. Не хочу, чтобы ты срал кирпичами, пока эта блядина рыщет где-то и думает, как тебя сожрать. Да и я себе шубу давно хотел.
С этими словами жрец Джашина удалился, оставив Наруто наедине со своими мыслями. Жизнь для него в этот день перевернулась. И он мог только догадываться, что произойдет дальше.

— Ну вот и добрались, — ухмыльнулся Хидан, довольно посмотревший наверх, где в облаках, которые парили сегодня на удивление низко скрывался пирамидообразный храм.
Долгое время они провели в пути, а пейзажи постоянно сменялись. Наруто, никогда раньше не выходивший за пределы Конохи, с восхищением любовался живописными картинами, с интересом слушал рассказы Хидана о великих деревнях и истории мира шиноби. Всё неизвестное было мальчику крайне интересно. Однако, при виде лестницы, уходящей в горы, джинчурики немного приуныл.
— Что молчишь, хуй во рту что ли? Красивое ведь место? – обратился к нему священник.
— Волшебное, — подтвердил Наруто и, вздохнув, последовал за Хиданом, начав непростое восхождение.
Под конец их подъема мальчик еле дышал. Ноги ныли от перенапряжения. В животе предательски урчало. Да и вообще он так устал, что его мало что могло приободрить.
— Да у тебя с дыхалкой проблемы, шкет. Курением не балуешься? – Хидан наградил его насмешливым взглядом.
Узумаки заметил, что по мере приближения к священному месту Хидан старался материться все меньше и меньше. Теперь ненормативная лексика была уже не в каждой его реплике.
Мальчик быстро мотнул головой.
— Значит, ты просто хилый. Хуёво. Будем исправлять. Помнишь колодец у подножия этой горы? Будешь каждый день вёдра с водой носить, — разочаровал его Хидан и пригласил его жестом руки следовать дальше.
Перед тем, как они вошли в обитель Джашина на земле, Наруто успел оценить величественные размеры постройки, подивиться ее необычной форме и заметить что-то наподобие камня на самой верхушке пирамиды, когда облака немного рассосались.
Внутри было непривычно темно, ведь глаза Узумаки привыкли к свету электрических ламп, а не факелов, которыми храм освещался изнутри. Внутри были коридоры и залы, где Хидан и Наруто натыкались на разных людей. С некоторыми Хидан здоровался, некоторых тупо игнорировал. Их было не так много, но Наруто успел запомнить только несколько лиц и понять, что все здесь носят одинаковые бело-красные плащи.
— Шинджи, вот и ты вернулся, — с одним священником, лысым громилой, Хидан даже обнялся. – Как жизнь, старина? Сто лет тебя не видел!
Великан ничего не ответил, только многозначительно посмотрел Хидану в глаза, с любопытством глянул на Наруто, после чего вернулся к своим делам, а именно протиранию статуи обнаженной девы из камня специальной тряпкой.
— Мой лучший друг, — пояснил Хидан, когда повел Наруто дальше. – Можно пиз… болтать без умолку, и он не будет против. За это я его и люблю.
— Он неразговорчив, — заметил мальчик, вспомнив по пути, что Хидан говорил о том, что доверяет немногим людям. Видимо, Шинджи был в их числе.
— Ну да, — протянул священник. – Слышал истории о том, как зимой люди прилипали к чему-то языком? Вот и этот… кхм… решил попробовать лизнуть фонарный столб, примёрз и стоял так несколько часов, пока ему это не осточертело и он не попытался освободиться. Говорят, часть языка себе оторвал, много крови потерял, лежал на снегу и помирал, пока старейшина его не нашел и не обратил в веру. Так Шинджи стал одним из нас. И, как сам понимаешь, он молчалив.
Узумаки кивнул, обдумывая, какие разные вещи могут сподвигнуть людей на вступление в культ Джашина. Интересно, а как сам Хидан стал одним из бессмертных жрецов?
— Кстати о старейшине, надо бы тебя ему показать. Пойдём, — спохватился «дядя Хидан» и свернул в другой коридор.
Наруто последовал за ним, заметив, как священники в зале косятся на него и шепчутся. По спине пробежал неприятный холодок.
— Ты снова в центре внимания, пиздюк, — ухмыльнулся Хидан. – Но ты не подумай плохого. Тут тебя не бесом считают, а избранным. Сам Джашин предсказал твое появление. Ну… вернее, заставил меня тебя найти.
«Избранным?» — удивился Наруто. Неужели он и правда имеет такое значение? Мальчик, всю жизнь пытающийся привлечь к себе внимание, наконец, добился своего?
— Юкимура-сама, встречай гостей, — Хидан трижды постучал в большую железную дверь, после чего потянул ее на себя с заметным усилием.
Узумаки и жрец Джашина вошли и увидели старика с длинными седыми волосами и бородой, беседовавшего с девушкой, при виде которой Хидан улыбнулся. У старейшины были абсолютно белые глаза, и Узумаки понял, что старец слеп. Неужели в храме были одни инвалиды, которых Хидан, как он сам говорил, мог укокошить только в праздник или выходной?
— Хидан-сан! – воскликнула девушка, развеявшая мысли Наруто своим звонким и мелодичным голосом.
Она была очень хороша собой и казалась хрупкой как цветок, непонятно, как такую принцессу угораздило попасть в такое место. У девушки были длинные фиолетовые волосы, схваченные в хвост, милое личико и большие красивые глаза цвета свежей травы. Губы ее, окрашенные черной помадой, улыбнулись вернувшемуся путнику.
— Здравствуй, золотце, — произнес Хидан на удивление нежно. – Я вспоминал о тебе, кромсая тех пи…, что встали на пути у меня и мальчика. Смотри, вот кстати и он. Наруто Узумаки.
— Рикото, оставь нас, — прокряхтел старец, недовольный тем, что Хидан поздоровался с девушкой, а с ним нет.
Та успела приветливо махнуть Наруто рукой, после чего поспешила оставить путников и старейшину наедине. Старец окинул Наруто задумчивым взглядом. Как он мог окинуть его взглядом, если был слепым, спросите вы? Верно, никак. Просто так удачно совпало, что незрячие глаза Юкимуры остановились именно на Наруто, отчего у того возникло такое впечатление.
— Наруто Узумаки, шестилетний избранник Джашина, приветствую тебя в священном месте крови! Меня зовут Юкимура, я главный священник и старейшина этого храма, — обратился дед к мальчику.
Тот склонил голову в знак почтения, так как Хидан научил его в пути проявлять уважение к старшим.
— Мне семь, — поправил он старика осторожно.
Юкимура вновь очень удачно повернулся, и Наруто показалось, что он с укором смотрит на Хидана.
— Чего ты хотел, Юкимура-сама? Путь долгий! Войди в положение! – Хидан развел руками.
— Так или иначе, ты у нас почетный гость, Наруто, новый член нашей семьи. Рикото подготовит твою комнату, думаю, тебе нужно передохнуть после долгого путешествия. А завтра ты встретишься с Джашином-сама и начнешь новую жизнь.
— А обо мне ты подумал, Юкимура-сама? Я себе все ноги стёр! А мне Рикото подготовит комнату? – возмутился Хидан.
— Проводи мальчика, а потом и побеседуем, — старец развернулся и, ощупывая рукой край стола, служивший ориентиром, двинулся к креслу. Жрец Джашина недовольно фыркнул, но возражать не стал и предложил Наруто идти.
Узумаки хотел было спросить, есть ли у него выбор, но понял, что все уже предопределено. И раз уж судьба в лице Хидана завела его в это место, ему и правда предстоит стать его новым домом.

[BlackRaven]

Глава 3. Благословение Бога Крови
Едва солнце выглянуло из-за горизонта и озарило сначала горы с храмом, а потом и простирающуюся внизу Деревню Горячих Источников красновато-оранжевыми рассветными лучами, мальчика, свернувшегося под одеялом на старинной железной кровати, разбудил звонкий и мелодичный голос.
— Наруто, просыпайся!
Узумаки приоткрыл глаза, выныривая из чудесного сна, в котором он рассекал волны Раменского моря в огромном пластиковом стакане, помогая себе ложкой, минуя рифы из лапши и вычерпывая из прекрасного как сказка бульона мясные шарики. Затем мальчик снова закрыл их, пытаясь вернуться в это непередаваемое дивное состояние сытости и безмятежности.
— Пиздюк, проснись и пой, дважды повторять не буду, а то проснешься и завизжишь, — чей-то знакомый голос, а затем и нога, ударившая по ножке, окончательно вырвали его из мира грёз, и мальчик проснулся.
Сев на кровати, он окинул взглядом свою комнату, маленькую, как и прошлое место его проживания, но уютную. Помимо железной кровати здесь был письменный стол, тумбочка с вещами, старый внушительный шкаф и пустующая стойка для оружия. Дверь его комнаты была приоткрыта, и на пороге стояла изящная девушка со схваченными в хвост фиолетовыми волосами, выразительными зелеными глазами и черными губами, изогнувшимися в улыбке. Рикото, а именно так, как помнил Наруто, звали эту особу, была облачена в белый плащ, такой же, как и вчера. В непосредственной близости от кровати обнаружилось еще одно знакомое лицо. Это был добрый «дядюшка Хидан», который столь грубо и бесцеремонно вернул его в реальный мир. За спиной его виднелась коса, искрящаяся в лучах солнца, проникающих через маленькое окошко, одно из немногих в пирамидообразном храме.
— Э… Что такое? Почему вы не спите? – выдавил Наруто. – Который сейчас час?
В Конохе он редко вставал в такую рань. Академия еще не успела заставить Наруто разочароваться в жизни, в которой придется вставать рано почти каждый день. А вот Хидан уже успел.
— Ты что, забыл, что я тебе вчера сказал? – ухмыльнулся заботливый дядя, нахмурившись. – Каждый божий день будешь хуярить вниз и носить воду из колодца.
— Чего?! – переспросил Узумаки, подумав, что это какая-то шутка.
Рука Хидана потянулась за плечо, и вскоре грозное оружие занеслось над кроватью. Во второй раз Наруто переспрашивать не стал, а мигом вскочил с кровати.
— Нехуй таким хилым быть. А теперь пиздуй умываться! – воскликнул жрец, насмешливо глядя, как мальчик, поздоровавшись с Рикото, выныривает из комнаты и несется прочь.
— Что ты с ним так грубо? – улыбнулась девушка с необычным цветом волос. – Может, и правда ему надо немного привыкнуть к местному распорядку дня?
— Чтоб корни в койку не пускал, золотце. Он мне еще спасибо скажет, когда вырастет таким же сильным, умным и прекрасным молодым человеком, как «дядюшка Хидан», — отозвался тот, ограничившись в выражениях на этот раз и выходя вместе с жрицей из комнаты. Он увидел, как мальчишка исчезает в конце коридора, сворачивая за угол, и, посмотрев на пол, улыбнулся. – Ну бля, а я думал, что в туалет ему уже не надо. Кажется, я теряю хватку.
— А у мальчика нервы крепкие, — заметила Рикото.
— Да ему только попкорна не хватало, когда глядел, как я кромсаю всяких пидоров косой, — заверил ее Хидан. – Как раз тот, кто нам нужен. Сегодня Джашин-сама будет доволен. Навести Юкимуру-сама, скажи, что я приведу пиздюка, когда всё будет готово.
Та кивнула и удалилась. А Хидан прошествовал к залу раздумий и, дождавшись Наруто на выходе, вручил ему одеяние соответствующего размера.
— Оденься, нехуй по святой земле в труселях щеголять, — сказал он и, когда Узумаки нацепил плащ, вручил ему прихваченную из комнаты ложку. – Не забыл, что это?
— Ложка для червяков и самообороны, — Наруто не растерялся, но оказался неправ.
— Хуй там. Это ложка для воды. Ей ты будешь набирать воду в ведра. Пошли, — с этими словами Хидан сопроводил мальчика к выходу.
Они миновали уже знакомые Наруто залы, где уже находились жрецы Джашина, выполняющие свои повседневные обязанности. Потом вышли на свежий воздух. Хидан не отказал себе в удовольствии потянуться и изречь несколько ругательств, которые, впрочем, можно было так же расценивать как похвалу этому дивному утру.
— Дядя Хидан, я думал, в храме ругаться нельзя, — вспомнил Узумаки, заметив, что с самого момента пробуждения священник крови не отказывал себе в удовольствии матюгнуться.
— Так то же жилые помещения. Вот в залах и у Юкимуры-сама лучше следить за языком. А в других местах всем похуй, даже Джашин-сама уже наверняка привык, что я могу спиздануть что-нибудь эдакое, — Хидан махнул рукой. – Ладно, пацан, хули встал еблищем к солнцу. Ведра хватай, да в путь.
Узумаки поискал глазами ведра и обнаружил их невдалеке, возле кустов. Он послушно взял их и вместе с наставником отправился вниз, чувствуя, что спуск с горы куда легче, чем подъем. Наконец, они оказались у подножия, где и нашли каменный колодец, прикрытый тяжелой крышкой, которую Хидан категорически отказался снимать.
— Это теперь твои обязанности, пиздюк. Считай, у меня рук нет, — усмехнулся он, глядя, как мальчик с трудом сдвигает крышку. – Смотри не ёбнись вниз.
Когда крышка, наконец, была снята, Хидан кивнул на ведро.
— Давай.
Узумаки перечить не стал. Закрепив ручку ведра с помощью веревки, он опустил его вниз. Ведро исчезло во мгле и, спустившись в неизвестность, черпануло воды, после чего Узумаки, с трудом поворачивая ручку катушки, поднял его наверх. Он поставил сосуд с водой на землю и хотел было наполнить второе ведро, но Хидан его остановил.
— Я же сказал тебе про ложку для воды. Бери ее и вычерпывай воду. Из одного, блять, в другое, — приказал он.
— Но зачем? Какой в этом смысл?
— Меньше пизди, больше делай. Это упражнение такое, — пояснил «дядюшка Хидан», сев на край колодца, сорвав травинку и начав ее жевать. – Не халтурить. И не вздумай переливать воду без ложки.
— Ладно, — смирившись с бренностью бытия, мальчик сел на землю и стал переливать воду с помощью данного инструмента.
Ему показалось, прошла целая вечность, когда, наконец, та стала задевать дно.
— Ишь какой молодец. Теперь давай обратно переливай, — Хидан уже не сидел, а лежал на краю колодца, расстегнув плащ и загорая под горячими лучами вставшего солнца.
У Узумаки появилось острое желание спихнуть его вниз, но он удержался и послушно стал переливать воду обратно, мысленно проклиная своего «дядюшку», колодец, вёдра и ложку.
— Охуенно получается. Ни капли не пролил, — похвалил его Хидан, когда Наруто закончил это бессмысленное занятие, потом велел наполнить второе ведро. – А теперь пиздуем вверх. Вёдра сам тащи.
Мальчик убито вздохнул, но исполнил новый приказ, после чего попытался поднять ведра, что оказалось очень непросто, и поинтересовался у священника.
— А можно по одному?
Хидан с усмешкой кивнул.
— В первый раз, так и быть, можно. Ты поднимайся, а я тут второе посторожу.
Мальчик взял ведро обеими руками и двинулся к лестнице, периодически останавливаясь и ставя его на землю. Так он и начал восхождение, переставляя ведро на каждую ступеньку и чувствуя, как вспотел от нагрузки. Он припоминал словечки Хидана и чувствовал острое желание использовать их. Наверняка проблема «дядюшки» достигла своего обострения именно когда тот занимался этим же занятием. Тем не менее, Узумаки знал, что ругаться нехорошо. Это одна из немногих вещей, которые вбил ему в голову Третий Хокаге. Поэтому мальчик ограничивался «даттебайо», универсальным словом, которое было как нельзя кстати, чтобы не опускаться до уровня Хидана.
«Лучше бы остался в Конохе», — подумал бедный Узумаки, наконец, вскарабкавшись вверх и поставив ведро у одного из обелисков.
Он обернулся и увидел, как Хидан с ведром в руках следом за ним преодолел лестницу.
— Пиздец ты медленный. Мы так ничего не успеем, — пробормотал он. – Ну ладно, это только начало тренировок. На силу и терпение, если ты не понял, для чего ложка. Ложка – это, блять, лучший учитель дисциплины!
Узумаки кивнул, чувствуя, как ноет всё тело.
— Ладно, с хуем пополам ты справился, — произнес Хидан, хлопнув мальчика по спине. – Давай посмотрим, что ты умеешь. Нападай на меня, вымести всю свою злобу.
Мальчик удивленно посмотрел на жреца Джашина.
— Что, прямо здесь? А как же дисциплина?
— В пизду дисциплину, на сегодня ты свое отработал. Теперь покажи мне, на что способен, — усмехнулся мужчина, приглашая Наруто жестом руки.
Узумаки стиснул зубы и, сорвавшись с места, ринулся вперед, готовя свои маленькие кулачки для того, чтобы отомстить Хидану за все мучения за сегодняшний день. Впрочем, он переоценил свои силы, поскольку ни один удар священника так и не застиг. Мальчик, махая кулаками, выдохся еще больше, а жрец Джашина, кажется, еще больше разочаровался в своем подопечном.
— Ладно, не пиздострадай ты так, сделаем еще из тебя человека. Чувствуешь себя измотанным? — поинтересовался он у мальчика.
Тот кивнул, испытывая ощущение, что вот-вот упадет.
— Прекрасно, это как раз то, что нужно. Тогда ты почувствуешь силу Джашина-сама во всей ее красе, — усмехнулся Хидан, посмотрев на небо, где солнце уже было далеко не в зените. – Пошли, пиздюк, нас уже заждались все.
Оставив проклятые ведра, они прошествовали в храм, где сегодня пылало еще больше факелов и ламп. Главный зал был полон людей, верных Богу Крови и ожидающих, когда мальчик пополнит их ряды. Священники, склонив головы, выстроились по периметру зала. Алтарь, уже окропленный чьей-то кровью, ждал, когда прибудут Наруто и Хидан. Едва Узумаки переступил порог, как символ на алтаре засветился. Взгляды всех присутствующих, в том числе слепого старика, ожидающего возле волшебной плиты, устремились на Наруто.
Хидан подтолкнул мальчика вперед и присоединился к собратьям, встав в строй между Рикото и лысым великаном Шинджи, которые с интересом глядели на мальчика, неуверенно ступающего вперед.
— Подойди, Наруто Узумаки. Тебе нечего бояться. Сегодня особенный день, первый день твоей новой жизни, великой жизни, — произнес Юкимура, в чьих белых невидящих глазах Узумаки неведомым образом прочитал гордость и благоговение перед чем-то великим.
Он послушно приблизился к алтарю, поднялся по ступеням и встал, прислонившись к окровавленной каменной плите спиной. Старик же, сделав несколько шагов, встал напротив него. Узумаки почувствовал, как в груди быстро заколотилось сердце. Он предчувствовал, что сейчас произойдет нечто, что навсегда изменит его жизнь.
— Готов ли ты служить Богу Крови, Наруто, следовать учению, традициям и обрядам Джашина-сама, беспрекословно подчиняться его воле и проливать кровь, собственную и чужую? – спросил слепой старец.
Узумаки вздрогнул, чувствуя спиной холодный камень и то, что уже испачкан в чьей-то крови. В его сознании боролись два голоса. Первый молил его о том, чтобы сбежать подальше от этого сумасшествия, а второй подсказывал, что это правильный выбор, что нужно соглашаться.
— Готов, — выдавил мальчик.
Старик кивнул, после чего пальцы его начали складывать печати, предназначенные для исполнения какой-то техники. Наконец, Юкимура закончил и выставил перед собой руки, направив их на дрожащего мальчика. Наруто увидел, как на ладонях главного жреца проступают порезы в виде пентаграмм, которые он уже видел. Из ран начала выходить кровь, обращающаяся в кроваво-красную дымку, закручивающуюся в вихрь. Красный дым становился все гуще, в нем начали вспыхивать красные искры и даже маленькие молнии, после чего из центра вихря будто из какого-то портала появилась полупрозрачная рука, потянувшаяся к Наруто.
Внутри мальчика все сжалось, когда призрачные пальцы коснулись его груди. Он опустил взгляд и увидел, как на животе проявляется похожая на черную спираль печать, которая среагировала на инородную чакру и попыталась помешать чему-то иному проникнуть в тело Наруто. В животе его бурлило пламя, будто нечто жгло его изнутри. В следующий миг проступившая печать потеряла форму и, обратившись в неведомые чернила, путешествующие у мальчика по коже, сложились в виде огромной татуировки у него на груди. Рисунок этот в точности повторял символ Джашина, который в этом храме был повсюду.
Наруто глубоко вздохнул, продолжая ощущать холодное прикосновение руки в самом центре пентаграммы на своей груди. Он закрыл глаза и ощутил, будто нечто оторвало его от земли и понесло сквозь пространство и время, через красный тоннель с открывшимися вратами на самом его конце. Мальчик чувствовал, как его переполняют силы и жизнь, будто в мире нет вещи, способной ему навредить. Еще несколько мгновений он продолжал свой мысленный полет, после чего открыл глаза и увидел, что техника растворилась, и таинственная рука, вероятно принадлежавшая тому самому Джашину, пропала. Но татуировка на его груди осталась.
— Ты – Избранник Джашина-сама, Наруто Узумаки, — произнес Юкимура. – Избранный в рядах бессмертных слуг крови. Принеси жертву, и получи свой дар!
В следующий миг из рукава старика в его руку упал ритуальный нож, который тот в следующий же миг вонзил мальчику прямо в солнечное сплетение. Мальчик даже не успел вскрикнуть от испуга.
В глазах Узумаки всё потемнело, боль, такая нестерпимая и жуткая и одновременно с этим на удивление теплая разлилась по всему телу. Кровь, хлынувшая из раны ручьем, окропила каменный постамент алтаря, после чего старик вырвал нож, давая мальчику, к которому еще не полностью вернулось зрение, увидеть, как заживает его рана. Регенерация тканей происходила быстрее, и рана зажила на глазах, не оставив после себя даже шрама.
Узумаки, которого отпустила боль, был в полном порядке. Кажется, даже последствия восхождения на гору с ведром полностью исчезли.
— Я… жив, — мальчик, не боясь собственной крови, дотронулся до места, где только что был ритуальный нож.
— Ты бессмертен, — сообщил ему главный жрец, убирая оружие обратно в рукав. — И благословлен Богом Крови.

[BlackRaven]

Глава 4. Освобождение
— Да когда ты начнешь просыпаться вовремя, пиздюк, — разбудил нашего героя нежный и заботливый голос Хидана.
Наруто с трудом продрал глаза и с лютой ненавистью посмотрел на дядушку, который стоял у входа в его комнату, опершись о свою косу, и любовался мучениями Узумаки, который еще не привык к действующему в храме распорядку дня.
— Ты когда-нибудь перестанешь меня так называть? – спросил Узумаки, быстро встав, застелив кровать и одевшись.
— Когда рак с горы наебнется, заслужи сперва, пизденыш, потом и поговорим, — отозвался тот с веселой улыбкой. – Делай свои дела, буду ждать тебя снаружи. Ложку не забудь.
Узумаки вспомнил слова Юкимуры о том, что в храме, в отличии от деревни, где его все презирали, к мальчику будут относиться с уважением, поскольку он – избранник Бога Крови, которому уготована великая судьба. Старик не соврал. Все без исключения принимали Наруто за своего, были с ним любезны и почтительны. Исключение составлял разве что Хидан.
— Да как ее забудешь, — вздохнул Узумаки, обращаясь к опустевшему коридору и, сонно протерев глаза, отправился умываться и приводить себя в порядок.
Сам Хидан, которому Наруто осмелился сделать замечание по этому поводу, развел руками и мудро изрек: «Если все будут с тобой нянчиться, то кто выкует из тебя настоящего, мать его, мужика?». Мальчик пока мало понимал, чем подобные издевательства помогут ему обрести мужицкие качества и вынужден был принимать всё как должное, демонстрируя удивительное терпение. Так продолжалось уже неделю. Каждое утро, как и было обещано священником, начиналось с раннего подъема. За ним следовали упражнения с вёдрами, занимавшие уйму времени, потом у Наруто было условно свободное время, которое он мог потратить как угодно, но Юкимура снабдил его свитками и манускриптами и настоятельно советовал заниматься, что мальчик и сделал. Слепой старец, несмотря на то, что пырнул мальчика ножом во время ритуала, обрел в глазах юного члена кровавого культа образ заботливого дедушки, которого стоит слушаться. Он был кем-то вроде Третьего Хокаге, только более внимательным и откровенным с новичком в храме, у него всегда находилось время, чтобы выслушать мальчика из Конохи, хотя тот захаживал к главному жрецу нечасто, боясь оторвать его от важных дел. Наруто никогда не думал, что будет хорошо учиться, но чтобы порадовать старика, который был для него авторитетом, решил постараться. Сражаться с собственной ленью, особенно после изнуряющих подъемов ведер уже без помощи Хидана, было делом непростым. Но мальчик приступил к освоению простейших основ теории становления шиноби и истории этого мира.
Некоторое время спустя избранник Джашина оказался снаружи в полном обмундировании, то есть в плаще, с ложкой и двумя ведрами. Хидан сидел на земле в позе лотоса и, любуясь рассветом, лениво почесывал косой спину. При виде мальчика он поднялся, и они бодро (точнее, он – бодро, а Наруто – не очень) спустились к колодцу, чтобы повторить ритуал, который повторялся изо дня в день. Вытащив наполненное водой ведро и вооружившись ложкой, Узумаки приготовился было приступить к «тренировкам тела и духа», но дядюка прервал его, подозвав к колодцу.
— Взгляни вниз, Наруто. Охуеть как глубоко, да? Вот как думаешь, если туда кто свалится, сможет выбраться без посторонней помощи? – поинтересовался жрец, загадочно покосившись на мальчика.
Когда тот склонился над отверстием, уходящим глубоко вниз, то ощутил толчок в спину, затем почувствовал, как ноги отрываются от земли, и он летит вниз, в темноту. Он едва успел крикнуть, как плюхнулся в пронизывающую до самых костей холодом воду. К счастью, тут было достаточно глубоко, да и во время полета Узумаки в силу своей компактности не ударился о стены. Мальчик вынырнул, выплюнув воду и, помогая себе руками и ногами, чтобы удержаться на плаву, кинул возмущенный взгляд вверх, где в отверстии красовалась торжествующая рожа заботливого наставника.
— Ты что творишь? Зачем? — крикнул он, хотя на язык напрашивалось одно из выражений Хидана, которых мальчик за целую неделю успел наслушаться вдоволь.
— А хули ты думал, я с тобой в игрушки играю, сорванец? – усмехнулся Хидан. – Ладно, прости, не со зла я это. Сегодня у нас новая тренировка.
— А если бы я не умел плавать?! – возмутился Наруто снова, чувствуя, как его бьет крупная дрожь, то ли от холода, то ли от гнева. Дрожь, от которой можно было бы подпитывать целую Коноху электричеством.
— Ебать ты тугой. А бессмертие тебе зачем? – послышался ответ сверху. – Так вот. Тренировка. Ты же успел про чакру почитать, да? Пора научиться ее использовать.
Наруто вспомнил про энергию, которая, согласно прочтенным им текстам, питала тело каждого человека и была главным орудием шиноби, помогая им творить всяческого рода техники.
— И ради этого ты столкнул меня в колодец?! – заорал он.
— Чё ты там пиздишь? Глубоко слишком, нихуя не слышу. Если холодно, поссы в воду, только это не долговечный вариант, да и Юкимура-сама нас потом по головке не погладит. Так что не, забудь эту хуйню. Я тебе ничего не говорил, — кровожадно захохотал жрец кровавого культа и крикнул. – Короче, оставлю тебя наедине со своими мыслями, пиздюк. Выбирайся, как можешь. Камни тут гладкие, по ним не вскарабкаешься. Хочешь – используй ложку как альпеншток, если не похерил ее во время падения. Либо учись использовать чакру. Ну все, бывай, ведро я сегодня сам донесу.
После этих слов Хидан исчез, оставив Узумаки в полном одиночестве. Веревка была наверху, и вскарабкаться по ней наверх не было никакой возможности. Так и остался мальчик один одинешеней в колодце, удерживаясь на плаву и проклиная всё на свете.
— Чёрт! – крикнул он. – Ты скотина, даттебайо! Вернись! Вытащи меня отсюда!
Но ответа не было. Похоже, Хидан и правда свалил, бросив его в такой безвыходной ситуации. Мальчик догреб до стены, надеясь, что в ней есть какие-то выступы, за которые можно ухватиться и подняться вверх. Он почти ничего не видел, но, проверив стены на ощупь, убедился в том, что дядюшка молвил истину, выбраться отсюда будет делом непростым, даже при наличии волшебной ложки, которую мальчик в ярости швырнул вверх и тут же схлопотал ответный заряд от кармы: она ударила ему по лбу и упала бы в воду, если б Наруто не успел ее поймать.
— Чёрт. Что же делать? – выдавил он, стуча зубами. – Хидан! Ты тут?
Вновь никакого ответа.
— Это не смешно!
И опять тишина.
«Если я бессмертный, то не смогу окоченеть от холода или утонуть. Мне что, всю жизнь теперь здесь сидеть?» — пронеслось в голове мальчика.
Нет. Надо было выбираться. Он принял решение бороться за свою бессмертную жизнь. Как говорил старик Юкимура-сама, у Джашина были на него планы, и Узумаки не мог просидеть здесь целую вечность, не исполнив своего великого предназначения.
Он вспомнил о том, что говорилось в свитке о циркуляции чакры в организме, и попытался заставить внутреннюю энергию забурлить в нем. Если у мальчика получится пробудить эту силу и сконцентрировать ее в ногах, то он сможет творить невероятные вещи: быстро бегать, высоко прыгать, ходить по отвесным поверхностям и даже стоять на воде, что сейчас было бы очень кстати. Но все потуги мальчика, как бы он ни старался, сводились к нулю. Он не чувствовал ни чакры, питающей его тело, ни способности выбраться из этого колодца, который он уже ненавидел всем сердцем.
«Ха-ха-ха! Уже не в первый раз разводит тебя как лоха!» — Наруто чуть не осквернил колодец тем, чем было нельзя, услышав чей-то голос.
Мальчику было непонятно, откуда он доносился. Сверху? Нет, там никого не было. Из-под воды? От этой мысли у мальчика душа в пятки ушла.
— Кто здесь? Ты водяной? Ты меня съешь? – стуча зубами, выдавил он, оглянувшись по сторонам, но ничего и никого не увидев. Пришлось поплавать по кругу и ощупать стены, чтобы убедиться, что тут никого нет.
«Да, я водяной. Предыдущий ученик этого сумасшедшего не был таким догадливым, зато он был очень вкусным», — последовал ответ, от которого в мальчике проснулись силы и исчезли воспоминания о том, что стены не предназначены для карабканья. В итоге он лишь оцарапал себе пальцы, несколько раз безуспешно попытавшись вскарабкаться вверх.
— Чёрт. Дядя Хидан, вытащи меня отсюда, даттебайо! – закричал Наруто так громко, как только смог.
«Ну и ну, до чего довёл пацана. Совсем шуток не понимает», — Наруто перестал орать и в этот же момент осознал, что голос раздается не откуда-то извне, а в его голове, и он такой же реальный, как и собственные мысли мальчика.
— То есть, ты пошутил? Ты не водяной? – прошептал он, отдышавшись.
«Нет, что ты. Я всего лишь Девятихвостый Лис-Демон», — успокоил его Кьюби, а это был именно он, и Наруто, вновь перепугавшись до чертиков, случайно вмазался лбом в стену, совершив новый панический рывок.

***

Вокруг и так было темно, но теперь он точно оказался в непроглядной тьме, где-то за гранью материальной реальности. Мальчик почувствовал, что что-то здесь не так и догадался открыть глаза, очутившись не на дне колодца, а в совершенно ином месте.
Оно сильно напоминало один из залов храма Джашина, только куда более просторный. Вдоль стен висели в два ряда факелы, волнуемые врывающимся сюда свежим прохладным ветром. Это помещение отличало отсутствие одной из стен, поэтому Наруто крайне удивился, оглянувшись назад и увидев вместо каменной стены живописные пейзажи, покрытые лесами холмы, простирающиеся вдаль, дотуда, где бушевало неспокойное море. Узумаки никогда в жизни не видел настоящего моря, но, любуясь уходящими за горизонт водами, чей шум был слышен даже отсюда, понял, что это оно. В голубом небе, по которому медленно плыли облака, висело солнце, озаряющее своими лучами этот удивительный мир, в котором мальчик очутился в первый раз.
Избранник Бога Крови сделал несколько шагов к краю и, взглянув вниз, узрел обрыв с видневшимися в сотнях метров внизу острыми скалами. Путей к отступлению не было, и Узумаки, оглянувшись назад, понял, что ему придется идти в другую сторону, туда, где тьму разгоняли огни факелов, где его ждало нечто, что привело его сюда. Факелы рассеивали темноту неизвестности, позволяя мальчику разглядеть пол и стены, покрытые странными узорами. Несколько раз его взгляд зацепил знакомый символ кровавого культа, который был всюду в храме Деревни Горячих Источников. Подняв взгляд вверх, Узумаки охнул, поняв, что это не просто зал, а пещера, и на него смотрят острые зубья сталактитов разной длины. Так он и шел дальше, поражаясь новым открытиям, пока не наткнулся на преграду в виде гигантских врат, заклеенных печатью, не позволяющих пройти дальше. Впрочем, увидев то, от чего его отгородили эти врата, он застыл на месте, потеряв всякое желание делать хотя бы еще один шаг вперед. Всё внутри мальчика сжалось от страха, когда он узрел Девятихвостого Лиса, заключенного за вратами как в тюрьме. Он был огромным и жутким, примерно таким, каким его упоминали в одном из свитков об истории мира шиноби, который Наруто успел начать читать.
— Здравствуй, мальчик. Вот мы и познакомились. Я Девятихвостый Лис-Демон, — прозвучал громкий раскатистый голос Кьюби сверху.
Его красные глаза остановились на госте в его обители, зубы обнажились то ли в улыбке, то ли в кровожадном оскале, а девять непослушных хвостов зашевелились за спиной.
— Не очень похоже на имя, — выдавил Узумаки, вспомнив, что Третий Хокаге учил его не доверять тем, кто не раскрывает своего имени. – Поэтому я бы не назвал это знакомством.
Даже Хидан и жрецы в храме охотно открылись ему при первых встречах. А этот монстр решил ограничиться чем-то, что никак не подходило на роль имени. Будь здесь Хидан, он не придал бы этому особого значения, придумав монстру собственную кличку наподобие «пиздюка» или чего-то в этом духе. Но Наруто, в отличие от учителя, чувствовал, что это очень важно.
— Оно у тебя вообще есть? – спросил мальчик осторожно.
Демон сощурился, глядя на него и думая, почему для мальчика важны такие мелочи, а потом раздраженно фыркнул.
— Хорошо. Когда-то оно у меня было, хотя я уже не помню, когда в последний раз кто-то звал меня по имени. Меня зовут Курама, — неохотно прорычал он.
— Так-то лучше. А я Наруто Узумаки. Приятно познакомиться, — Узумаки достаточно набрался смелости, чтобы улыбнуться. – Что ты тут делаешь, Курама?
— Я вообще-то тут живу, — засмеялся Курама, и от его громкого хохота, похожего на раскаты грома, Наруто вздрогнул. – Я запечатан в тебе, Наруто. Жрецы же рассказывали тебе о том, что ты джинчурики?
Мальчик медленно кивнул.
— Так вот что это значит… Получается, поэтому меня так не любили жители Конохи. Ты почти уничтожил деревню. А потом отец… Четвертый Хокаге вселил тебя в мое тело, — до него дошел смысл всего, что Юкимура-сама поведал ему одним вечером после изнуряющих тренировок с ведрами.
— Наконец-то дошло. Что до Конохи… Мне жаль, встал не с той ноги, — ухмыльнулся Курама. – Хочешь ты того или нет, мы с тобой связаны. И я не хочу просидеть с тобой в колодце до конца жизни. Не люблю сырость и холод.
Демон окинул взглядом пещеру сквозь решетчатые врата.
— Признаюсь, я даже рад, что ты попал к этим свихнувшимся святошам, — пробормотал он. – Их обряд исправил печать Четвертого. И сотворил это место. Видел бы ты мою прошлую обитель…
Наруто мало что понял, но решил кивнуть.
— Ты хочешь помочь мне выбраться из колодца? – уточнил он, возвращаясь к более насущной теме.
— Да, — отозвался Девятихвостый, бросив на него загадочный взгляд. – Но чтобы помочь тебе, я сам должен попросить тебя о помощи. Твое тело еще не приспособилось к использованию чакры. Твоя система циркуляции слаба, и ты при всем желании не сможешь освоить управление чакрой с ходу. Но моя сила может ее разогнать, расширить твои каналы чакры, после чего ты сможешь использовать техники и без труда выберешься из колодца. Но для этого тебе нужно будет отворить эти врата.
Узумаки с неуверенностью посмотрел на бумажку, скреплявшую створки огромных врат, удерживающих демона.
— Не уверен, что это хорошая идея, — выдавил мальчик, который хоть и был наивным в силу возраста, но понимал, что за просьбой Курамы стоит какой-то подвох.
— Что может произойти? – захохотал Девятихвостый. – Ты же бессмертный. Я никак не смогу тебе навредить.
В юном Узумаки заиграло сомнение. Кьюби был прав. Чего ему, бессмертному, бояться? А из колодца как-то надо выбираться.
— Хорошо, я сделаю это. Только сперва я должен знать, что произойдет, — сказал джинчурики.
— Моя сила станет твоей. Мы выберемся из колодца. И будем жить долго и счастливо в твоем бессмертном теле, — прорычал Курама в ответ. – Я поделюсь с тобой мудростью и опытом. И придумаю, как можно отплатить Хидану за все его тупые приколы.
«Открой врата, и я займу твое тело, мальчишка. Жрецы даже не знают, как услужили мне, подарив этому глупцу бессмертие. Я выберусь отсюда, и тогда…» — в мыслях демон уже предвкушал победу.
— Договорились, — мальчик услышал то, что ему хотелось услышать. Он потянулся к бумажке, и неведомая сила подняла его вверх, на несколько метров над полом пещеры. Оказавшись прямо напротив печати, скреплявшей врата, Узумаки подцепил ногтем печать, после чего дернул ее на себя, освобождая то, что не просто так находилось под замком.

***

— Вы сделали что?! – воскликнула Рикото, когда поднявшийся к храму Хидан застал ее за сбором цветов, которые она хотела поставить в комнату Наруто, чтобы как-то скрасить его жилище.
Хидан усмехнулся, увидев, как округлились и без того большие зеленые глаза девушки.
— Да брось, золотце, это весело. Как еще стимулировать пиздюка к учебе? Посидит денек, может выберется, может придется его вытащить. Зато он будет готов к такой хуйне в следующий раз и начнет тренироваться, а там мы его… — весело сказал жрец.
— Ты скотина, ты знаешь об этом? Я вытащу бедного мальчика! – заявила жрица с фиолетовыми волосами, бросив свое дело и побежав к ведущей в долину лестнице.
— Ну наконец-то мы перешли на «ты», красавица, — хохотнул жрец и, подхватив косу, побежал следом. В нем бурлило любопытство, что произошло с мальчишкой за это время.
Когда они уже почти спустились, то услышали громкий взрыв. Вместо колодца, в котором как в тюрьме был заключен несчастный мальчик, в земле зиял кратер, медленно заполняемый водой из подземного источника. А над образовавшимся прудом возвышалась зловещая громадина с красными глазами и девятью хвостами, яростно бьющимися друг о друга.
— О, Джашин-сама! Это же Девятихвостый Лис! – выдавила Рикото, остановившись на месте.
— Бляха, — выругался Хидан. – Юкимура-сама меня точно анально покарает.
Девушка опомнилась первой. Она взмахнула рукой, и в ее ладонь из рукава плаща упала плеть, которой Рикото взмахнула, заставив появиться маленькие металлические зубцы, похожие на шипы розы, а затем побежала вперед. Хидан, вооружившись косой, помчался за девушкой. Жрецы Джашина пропитали подошвы обуви чакрой и мчались по воде.
— Сука, а я еще думал, пиздюк слишком мал, чтобы косить его моей пташкой, — заметил он.
Девятихвостый заревел, увидев, что на него вот-вот нападут, и разинул пасть, целясь во врагов. Из пузырьков чакры во рту гигантского монстра начала формироваться сфера невероятной мощи.
— Только не в храм! – крикнула Рикото и, стремясь во что бы то ни стало спровоцировать демона атаковать ее, замахнулась плетью, чтобы нанести удар.
Но этого не потребовалось. В следующий миг Биджудама лопнула прямо во рту Кьюби, заставив его самого, совершив эффектный кульбит через себя и грохнуться в воду. В следующий миг Девятихвостый стал уменьшаться и, превратившись в маленькую копию себя из огненно-красной чакры, начал терять звериные черты, перевоплощаясь обратно в человека.

***

Девятихвостый ступил за грань врат и навис над мальчиком, торжествующе размахивая хвостами. Он был свободен ото всех оков. Оставалось лишь избавиться от мальчишки и занять его место в бессмертном теле. Наверняка бессмертие Джашина не работало здесь, в мире мыслей, где Узумаки был слаб духом, и Кьюби ничего не стоило уничтожить его.
Но что-то пошло не так, и в следующий миг из стены пещеры за спиной демона выстрелила кроваво-красная цепь, обхватившая шею Курамы появившимся откуда ни возьмись ошейником. В следующий миг точно такие же цепи вырвались из стен и обхватили хвосты монстра. Затем его потянуло назад, и створки врат, лишь мгновение назад отворившиеся, с грохотом захлопнулись, а сорванная печать вернулась на положенное ей место.
Наруто, грохнувшийся на пол после того, как демон вырвался на свободу, таращился на восстановившиеся врата круглыми от испуга и удивления глазами.
— Что произошло? – выдавил он.
— Не судьба мне сегодня подышать свежим воздухом, — процедил Курама и, осознав, что мальчик не понимает, что демон только что едва не избавился от своего тюремщика. – Возвращайся, Наруто Узумаки. Тебе больше не придется пользоваться тем колодцем.
В следующий миг Наруто исчез, а демон, чувствуя обиду на весь мир, грозно заревел. План освобождения был сорван, а всё из-за новой печати, которая не дала ему шанса вырваться на волю.

***

Узумаки пришел в себя и почувствовал боль. Это восстанавливалась его сожженная чакрой Биджу кожа. Он увидел лица склонившихся над ним Хидана и Рикото, которые были не на шутку напуганы.
— Ты в порядке? – выдавила жрица с фиолетовыми волосами, когда тело мальчика полностью восстановилось, включая татуировку в виде знака Джашина на его груди.
— Кажется, да. Что произошло. Я выбрался? – спросил Узумаки, чувствуя в себе достаточное количество сил, чтобы сесть.
Сев, он с изумлением посмотрел на озеро, которого раньше здесь не было. А куда, интересно, делся проклятый колодец?
— Не пугай нас так больше, пиздюк, — попросил Хидан. – И прости, наверное я в этот раз перегнул палку.

[svetka_san]

Пиздюк - это звучит гордо!

[BlackRaven]

Глава 5. Благородный лорд
Над Деревней Горячих Источников и ее окрестностями по мере ухода солнца за горизонт сгущалась вечерняя мгла. После грибного дождика приятно пахло травой, прохладный ветерок проносился то в одну, то в другую сторону, заставляя деревья шелестеть пышной листвой. По поверхности озера проходила легкая рябь, впрочем, она не была проблемой для будущего шиноби, который уже не первый месяц тренировался, осваивая под руководством священников кровавого культа, преимущественно Хидана, азы управления чакры, необходимые ниндзя.
— Охуенно, малой. Теперь тебя хрен утопишь в колодце, — усмехнулся Хидан, сидя на берегу и наблюдая, как мальчик гордо ступает по воде, аки Спаситель. – Тем более, ты расхуячил колодец, за что я тоже отхватил пиздюлей на свою голову.
Хидан не удержался и, подняв с земли камень, швырнул его в воду, разумеется, не целясь в мальчика. Снаряд врезался в водную гладь в метре от мальчика, отчего по ней пошли сильные концентрические круги. К тому же, сам этот внезапный звук отвлек Наруто от того, на чем он был так сконцентрирован, и в следующий миг мальчик провалился в воду. Пока он вылезал, раздосадованный произошедшим, Хидан не мог остановить своего смеха.
После произошедшего с колодцем мало что изменилось. Неделю после того, как главный жрец храма отчитал Хидана за его педагогические промахи и то, что он подверг святилище Джашина угрозе уничтожения, добрый дядюшка решил вернуться к своим методам воспитания из Наруто настоящего мужчины. Увы, тренировки с вёдрами продолжались, с тем отличием, что теперь мальчик наполнял ведра в озере. К ним добавились и прочие малоприятные занятия с участием волшебной ложки. Несколько раз Наруто было велено выкопать могилу, используя этот предмет. Зато теперь он знал, куда деваются тела жертв, принесенных Богу Крови. Как-то Хидан припахал его к участию в создании снадобья, требующегося для одного из обрядов старика Юкимуры. Роль Наруто была в том, чтобы раскалывать ложкой орехи. Однажды ему пришлось мерить этой ложкой площадь храма. В общем, предмет этот стал столь ненавистным, что Узумаки отказался от использования ложки в качестве столового прибора, довольствуясь лишь вилкой и ножом, ну, либо палочками, а блюда наподобие супов выпивая через край тарелки.
— И куда делась твоя концентрация? Не, пиздюк, я тебя перехвалил. Мало ты тренировался, к этому приступать пока рано, — учитель был разочарован.
Пока Наруто занимался, Хидан не просто сидел и наблюдал за ним. Сегодня он взял с собой какой-то свиток и, развернув его, с интересом читал, отрываясь, чтобы проследить за успехами своего ученика. Теперь он свернул свиток и убрал его в плащ.
— Рано? Да если б не тот камень… Да я же… — Наруто, хоть и не зная, что это за свиток, почувствовал обиду.
— И что? Будешь сливать каждый бой на воде мудакам, швыряющимся камнями? – поинтересовался Хидан. – Будешь вечно уходить под воду, ёбанный дайвер? Ладно… Понимаю, как тебе непросто. В таком возрасте контролю чакры детей учат либо такие садисты как я, либо члены кланов с охуенной репутацией…
Хидан задумался, выдержав некоторую паузу.
— Бля, да ты же из такого клана. Узумаки в свое время всем раздавали пиздюлей направо и налево. Слышал, мамка у тебя была той еще амазонкой, — осенило его.
— Ты не рассказывал, что знал мою мать, – спросил Наруто, взяв приготовленное ему заботливой Рикото полотенце.
— Я и не знал, — отозвался Хидан. – Но о ней даже за пределами Конохи слагали легенды жертвы ее беспощадного насилия.
Узумаки сглотнул.
«Курама, что молчишь? Моя мать ведь была твоим прошлым джинчурики, да? Ты, наверное, знал ее лучше всех», — мысленно обратился он к зверю в своем подсознании, с которым после первой встречи хотя бы пару раз входил в контакт, узнавая много полезной информации и обмениваясь впечатлениями по поводу какого-либо события.
«Он говорит правду. У твоей матери был взрывной нрав. А в юности она вообще всю деревню в страхе держала и получила прозвище Кровавая Хабанеро», — отозвался тот, нехотя выйдя на связь.
Мальчик так и не понял тогда, что Девятихвостый пытался обманом вырваться на волю, и, оказавшись в подсознании вновь спустя пару недель, спросил у Лиса, почему тот вновь был заключен в клетку, если он сам сорвал печать и дал согласие на объединение их с демоном чакры. Тот ответствовал, что не знает и убедил Наруто в том, что благодарен ему за попытку дать ему чуть больше свободы. С тех самых пор между джинчурики и его Биджу завязались партнерские отношения. Наруто помнил, что именно Курама помог ему выбраться из колодца и расширить неразвитые каналы чакры в организме. А сейчас помогал советами и делился опытом и воспоминаниями о былом. Узумаки и не догадывался, что на самом деле демон все еще жаждет оказаться на воле, захватив контроль над его бессмертным телом.
— А что это за свиток? – полюбопытствовал мальчик, вытершись полотенцем и сев рядом на почти высохшую после дождя траву.
— Свиток с техниками твоего бати, конечно. Но сегодня ты проебался, так что хуй тебе, а не отцовские техники! – воскликнул Хидан, похлопав по карману плаща.
— Что-о-о?! – глаза Наруто округлились от удивления. – Откуда он у тебя?!
— Твой отец мне его и дал, — усмехнулся священник, довольный произведенным впечатлением. Он вздохнул и посмотрел на потемневшее небо. – Знаешь… Это пиздец какая долгая история. Но мне давно следовало ее тебе рассказать. Тогда мы с твоим отцом впервые встретились, и он спас мою жизнь….

***


Десять лет назад
Некогда в Деревне Горячих Источников находился роскошный особняк, в котором поколение за поколением жила благородная семья Сагара, чьи корни связывали ее с династиями Даймё этой страны и соседствующих с ней мелких государств. Клан Сагара был одной из самых почетных и обеспеченных семей. Именно в ней, хоть в это и сложно поверить сейчас, и посчастливилось родиться будущему священнику культа Джашина.
В ту далекую пору он был тринадцатилетним мальчишкой, в котором бил ключом бунтарский дух. Впрочем, проявить свою истинную натуру Хидану удавалось крайне редко и только тогда, когда никого из членов семьи или ее слуг не было поблизости. А такое было практически невозможно.
Он был воспитан со всей строгостью, присущей представителем голубых кровей, приучен к правилам этикета, имел безупречную осанку и был обучен стихосложению и ораторскому искусству. После инцидента в Академии, куда Хидан попал по ошибке и где учителя чуть не перечеркнули всё воспитание мальчика своим сквернословием, он обучался делу предков на дому, занимаясь с лучшими репетиторами, на которых родители не щадили денег, и постигая основы предпринимательства, на котором династия Сагара сколотила состояние. Предполагалось, что он пойдет по стопам родителей, старших братьев и сестер и будет рубить «бабло», а не чужие головы.
Нет, семья Сагара никоим образом не была связана с шиноби, ни один ее член никогда и не прикасался к оружию. Разве что в той самой Академии, где учителя матерились как сапожники, Хидан успел потрогать настоящий сюрикен и порезался об него, после чего и был вырван из учебного заведения, в которое попал совершенно случайно. А ведь за это время он успел всерьез заинтересоваться тем, что было так чуждо его роду – боевым искусством шиноби. Все отпрыски благородного рода предпочитали решать вопросы деньгами, а единственной нитью, которая вела к ниндзя, была охрана, входившая в число прислуги в особняке этой семьи.
— Ты куда собрался? А уроки кто будет делать? – строго спросила дама с пепельными волосами, которая даже дома была облачена в буржуйское платье, когда мимо дверного проема, ведущего в ее кабинет, пронесся веселый мальчуган, одетый неподобающим образом. – Что ты на себя нацепил?!
Мальчик, огорченный тем, что его топот по коридору с бархатным длинным ковром и портретами предков в золотых рамках на стенах не остался незамеченным, вынужден был вернуться и показаться на глаза матери, которая встала из-за стола, оторвавшись от важных бумаг.
— Что это такое? Где твой костюм?! Не пристало благородному лорду носить такое! – она повысила тон, заставив его вздрогнуть.
Юный Сагара, на котором были футболка, шорты и шлепанцы, сделал шаг назад.
«Блять! После того, как я матюгнулся в прошлый раз, она стала еще более бешенной», — подумал «благородный лорд», сглотнув.
— Прошу у Вас прощения, милая маменька. Я усердно занимался с самого утра и завершил все задания, которые мне дал Кимимото-сенсей. Я думал, Вы позволите мне немного подышать свежим воздухом и насладиться прекрасной погодой в этот дивный день? – ответил он, дождавшись одобрительного кивка. – Мне хотелось бы посетить ярмарку, купить подарки отцу и брату, чтобы встретить их должным образом, когда они вернутся из путешествия. Ну а одежда… Мне бы хотелось привлекать меньше внимания, не выделяться, так ведь безопаснее.
— Хидаша, — ласково произнесла мать, после чего вновь заговорила строго. – Нужно было спросить разрешения. Так и быть, отправляйся на прогулку, пусть Райко отправит с тобой двух телохранителей. И переоденься, мне больно смотреть на своего сына в этих уродских тряпках бедняков.
Мальчик кивнул и, не забыв осчастливить мать пожеланиями доброго плодотворного дня, дошел до конца коридора, после чего бегом понесся вниз по огромной винтообразной лестнице, чтобы не нарваться на одну из служанок или дворецкого, которые бы не выпустили его без сопровождения охранников одного даже в сад перед особняком.
Выскочив из дома и преодолев забор, лелея надежду, что никто не заметит, каким варварским способом он преодолевает отделявшую буржуйский особняк от мира простых смертных преграду, Хидан помчался прочь, сверкая тапками.
Ярмарка – это хорошо, погода – тоже, но сегодня у него были совершенно другие планы. Что может быть лучше, чем пробраться на горячие источники и заняться подглядыванием за теми, к кому у мальчишки в силу возраста проснулся небывалый интерес? Разумеется, никто не должен знать, какими низкими вещами занимается «благородный лорд», поэтому он и вырядился в обычного пацана, которые носились по деревне, размахивая палками, и играли в игру «шиноби-покойники».
Здесь, в массе обычных людей без всяких заморочек богачей, юный Хидан чувствовал себя в своей тарелке. Как, наверное, просто жить тем, на кого не возлагают надежд строгие предки, за кем не наблюдают везде и в каждый момент, кому позволяют делать то, что он хочет, и просто жить… Не ради продолжения дела великого семейства, а ради себя-любимых и простых вещей, доставляющих море радости.
Улыбаясь, молодой Сагара наблюдал, как торговцы на площади зазывают к себе клиентов, рекламируя товар и гарантируя, что он лучший, как туристы с восхищением бродят средь прилавков и выбирают сувениры, как красивые девушки, смеясь, шествуют по дороге. Господи, да даже наблюдение за алкашами, валяющимися в пыли телом, но витающие в прекрасном забытье спиртного духом, доставляло ему искреннюю радость!
Впрочем, что могло сравниться с тем, что Хидана ждало впереди? Созерцание прекрасных обнаженных тел, которым он собирался заняться, было новшеством в списке его хулиганских проделок, о которых никогда не должны узнать предки. И сейчас наш герой был близок к своей цели.
Проникнув на территорию спа-отеля и прокравшись к огороженным заборами источникам, он нашел заветное отверстие в досках и, приникнув к нему одним глазом, улыбнулся, поняв, что пришел сюда не зря. В воде, от которой поднимался горячий пар, находилось множество представительниц прекрасного пола. Вид их разгоряченных тел заставил его покраснеть и изрядно возбудиться, аристократ благодарил судьбу за то, что о присутствии наблюдателя никто из дам пока не догадывается.
Вон обворожительная брюнетка нежится в горячей воде, откинувшись на деревянную стенку. Недалеко от нее рыжая красавица с аппетитными формами омывает свое тело из ковшика, блаженно вздыхая. Две молоденькие близняшки, хихикающие и брызгающие друг в друга водой заслуживали отдельной похвалы.
Хидан почувствовал себя счастливым. Вот что должно приносить человеку счастье. Красота, а не деньги. Впрочем, жадным можно быть не только в плане денег, но и в ряде других вещей. Можно было ограничиться увиденным и по-тихому свалить, пока о его присутствии никто не знает. Но юному Сагаре этого было мало, он желал увидеть еще более пышные и привлекательные формы, к которым питал особую слабость.
И вот он нашел свою цель, зрелую блондинку, чья грудь не шла ни в какое сравнение с увиденным ранее. У женщины были золотисто-карие глаза, загадочный фиолетовый ромбик на лбу, наверное, татуировка, и длинные волосы, собранные сзади в два небольших хвоста. Так сильно интересующий Хидана объем был скрыт под полотенцем, в которое укуталась женщина, то ли не желая собирать завистливые взгляды, то ли чтобы не смущать других девушек, в которых могли проснуться комплексы по поводу собственной неполноценности. Но наблюдатель знал, что рано или поздно он увидит желаемое, хотя бы мельком, поэтому сильнее прижался к забору, сосредоточив внимание только на одной.
«Бляха, вот это буфера!», — подумал он, и тут доска, к которой он прижался вплотную, заскрипела, выдав местоположение наблюдателя.
Все девушки разом прикрылись и бросили испуганные взгляды туда, откуда исходили эти звуки. Некоторые закричали.
«Вот я долбаеб», — пронеслось в голове Хидана, и он уже собирался бросить последний взгляд на деву своего обожания, но увидел лишь приближающийся кулак.
В следующий миг забор разлетелся в щепки, а мальчика отбросило назад. Он покатился по земле, словно колобок, пропахал целый метр земли носом, а потом замер, растянувшись в позе трупа и слыша чьи-то угрожающие шаги. Приоткрыв глаза, мальчик узрел ту самую женщину в полотенце, которая ступала к нему, разминая кулаки и хрустя костяшками.
— Подглядывать вздумал, маленький извращенец? Знаю я таких как ты! Придется научить тебя хорошим манерам! – процедила она.
Мальчик сглотнул и, почувствовав, что у него открылось второе дыхание, рванул прочь, надеясь, что та не станет его преследовать, постеснявшись своего вида перед жителями деревни. Но тут он был неправ. Перемахнув еще через один забор, хулиган оказался на людной улице. Он собирался было затеряться в толпе, как вдруг и тот забор сокрушил могучий удар пышногрудой женщины.
— Не уйдёшь, малявка! – рявкнула Тсунаде, а это была именно она, и понеслась следом за мальчишкой через всю улицу, сметая всё на своем пути.
Удивительно, но полотенце все еще было на ней и не собиралось слетать от резких движений. Похоже, теперь всё было против Хидана.
— А-а-а! Помогите! – заорал он, понимая, что испуганные люди покидают улицу.
Он оглянулся через плечо и увидел, что грозная баба взмыла в воздух, занося ногу вверх. Увидеть нечто под полотенцем Хидану не позволило солнце, стрельнувшее ослепительным лучом в глаза и таким образом зацензурившее всё, что ему было не положено видеть.
— Небесный удар! – крикнула та, приземлившись и обрушив на землю вертикальный удар ноги. Едва пятка Тсунаде врезалась в землю, как по ней вместе с ударной волной во все стороны пошли трещины.
Юный отпрыск благородного клана Сагара успел увидеть, как лопнули витрины ближайших магазинов и обрушилась Колонна Даймё, местный монумент, воздвигнутый полвека назад. Потом в глаза ему ударила пыль, и Хидан бросился наутек, по пути врезаясь в стены домов и деревья, но не сбавляя темпа и чувствуя приближение смерти. Впереди показались врата родного поместья, и Хидан понадеялся, что телохранители уберегут его жалкую жизнь от кулаков этой сумасшедшей.
Взбежав по железным вратам вверх и, ухватившись за копьеобразное навершие, мальчик перелез через надежную, как казалось, ограду, правда, цепанув пятой точкой такой же наконечник, разорвал шорты в очень пикантном месте. Упав вниз и разодрав колени, он вскочил и с душераздирающими воплями он помчался к входным дверям, не оборачиваясь на грохот, с которым створки врат, способные удержать ораву попрошаек, согнулись пополам, а затем вылетели, пропахав в дивном саду две параллельные друг другу борозды.
— А-а-а, блять! Маменька, дяденька Райко! Спасите, я проебался! – закричал тот, врываясь в особняк и поднимаясь по лестнице.
— Не уйдешь, сученыш! – услышал он грозный голос разрушающей все на своем пути бестии, после чего в стене дома образовалась огромная дыра, в которой показался силуэт разъяренной женщины. Она ударила кулаком по полу, вызывая еще большие разрушения. Колонны, подпирающие потолок, лестница, ведущая на второй этаж и стены обрушились, и Хидану заложило уши от грохота и треска, с которым вековой особняк разваливался на куски.
Выкрикивая проклятия и матерные слова, которые он мог себе позволить на краю жизни и смерти, мальчик почувствовал, как чья-то рука подхватила его. Он зажмурился и поэтому совсем не понял, как очутился на клумбе на заднем дворе разрушенного поместья.
— Ты в безопасности, парень, я тут разберусь, — услышал он и, открыв глаза, увидел спину своего защитника, в руке которого был странный трехлезвийный кунай.
Светловолосый мужчина в синих штанах и водолазке и зеленом военном жилете оглянулся, показав свое лицо, на котором была искренняя улыбка.
— Неудачное ты выбрал хобби. Впрочем, мой учитель тоже часто этим грешил, — произнес Желтая Молния и исчез, словно по волшебству.
Хидан видел, как рушится его дом, и ему оставалось лишь гадать, что произошло с членами семьи и прислугой, находившимися внутри. В конце концов особняк превратился в груду обломков, над которой двое шиноби столкнулись друг с другом, после чего отпрянули в разные стороны.
— Тсунаде-сама, я всё понимаю, но посмотрите, что Вы натворили, — произнес светловолосый мужчина, сверкнув голубыми глазами. – Мало вам долгов что ли?
— С дороги, Минато! Я проучу этого мелкого негодяя. Я не могу позволить, чтобы земля носила второго Джирайю! – рявкнула Тсунаде.
Не контролируя себя, она занесла руку для удара, но Желтая Молния оказался достаточно быстр, чтобы метнуть кунай ей через плечо и оказаться сзади. Так Хидан и увидел Полет Бога Грома в действии.
— Тише-тише, — примирительно поднял руки Минато. – У вас полотенце сейчас развяжется.
Тсунаде оглянулась, стиснула зубы и поправила единственное, что скрывало ее наготу. Она глубоко вдохнула, потом выдохнула, успокоившись. Потом улыбнулась.
— Ой, что-то я и правда разошлась, — пробормотала она, окидывая взглядом разрушенное поместье и трясущегося в страхе перед ней Хидана. – Хорошо, что Хирузен-сенсей отправил тебя со мной, Минато. Так бы всю деревню разнесла.
«Охуеть. Всю деревню?! Да что ж она за монстр такой?!» — подумал мальчик, не сводя взгляда с той, кто уже не так привлекал его внешне.
— Для этого я и здесь, — усмехнулся Намикадзе. – Третий-сама говорил мне, что иногда Вы можете немного переборщить. Да и Джирайя-сенсей предупреждал о том же… Так или иначе, стоит извиниться перед этими людьми.
Все трое перевели взгляд на выбитые врата поместья, у которых стояла его хозяйка, она же мать «благородного лорда», прочие члены семьи, слуги и охранники. Оказывается, все это время они провели в поисках пропавшего мальчишки, и по счастливому стечению обстоятельств в особняке никого не было.

***


— Вот такая вот охуенная история, пиздюк. Тогда-то твой отец и спас мою жизнь. Нам удалось еще немного побеседовать перед тем, как они с той страшной женщиной съебались из деревни. Увидев твоего отца-героя в действии, я стал восхищаться им и окончательно решил стать шиноби. Да и я чем-то напомнил ему его учителя. В нашей деревне шиноби мало, да и моя семья никак не связана с ниндзя, он в качестве извинений за мой разрушенный дом записал мне несколько техник, не боясь, что они попадут не в те руки. Он хитрый засранец, тут техники непростые... К тому же, у меня отсутствовал врожденный талант к использованию чакры, так что для меня свиток был бесполезен. Мамка, прознав, чем я занимаюсь, выгнала меня из дому. Они с семьей свалили к отцу в Страну Чая. И я, не зная, что мне делать, решил обратиться в религию. Джашин-сама даровал мне бессмертие и способность использовать дзюцу, — пробормотал Хидан. – Но, бля, этот день остался в моей памяти как страшный сон. И с тех пор я охуеть как боюсь женщин с большой грудью. Вот почему мне так нравится Рикото с ее двоечкой.
Наруто, выслушав этот рассказ, улыбнулся. Он был еще слишком юн, чтобы вникнуть во все тонкости рассказа дядюшки. Но в истории этой фигурировал его отец, о котором мальчик хотел знать всё, потому она согрела его сердце.
— Так что давай, пиздюк, трудись усерднее, и тогда сможешь освоить техники из этого свитка. И стать таким же охуенным, каким был твой батя, — мотивирующе закончил Хидан.
Он поднялся и сплюнул.
— Я, конечно, херовый учитель. Но и у Рикото, если что, свои недостатки есть. Это она сейчас милая и заботливая. Она в завязке. А как выпьет – ой, пиздюк, даже мне такой разврат не снится… Ладно, хватит на сегодня. Потопали в храм. Принесем тебя в жертву.
— Чего?! За что?
— За то, что ты бесхребетное чмо, которое до сих пор никого не укокошило. Джашину-сама подношения нужны, знаешь ли. И пока ты не будешь в состоянии подарить ему чью-то кровь, придется расплачиваться собственной.
Наруто промолчал. Он, конечно, многое повидал и привык видеть убийства. Его не пугала кровь, трупы и оторванные конечности. Но сделать это самостоятельно… Нет, пока что он не был к этому готов. Ну а чего вы хотели от семилетнего мальчика?
— Ложку не забудь, — ухмыльнулся Хидан.
Мальчик сжал маленькие кулачки. Кажется, он уже догадывался, кто станет его первой жертвой.

[saizzzman]

О продолжение круто

[svetka_san]

Это уже не пиздюк...

[BlackRaven]

Глава 6. На берегу озера
В этот день, после недели внезапного похолодания, погода была на удивление хорошей. Дожди прошли, и теперь с яркого голубого неба улыбалось лучистое солнышко, которое, словно по волшебству, не смело закрывать ни одно облачко. Улыбалось оно всем: и тем, кто был этому рад, и тем, кто приходил от этого в бешенство.
— Скройся, ёбанная яркая хуйня! – заорал Хидан на небесное светило, морщась от яркого света. – Из-за тебя я не вижу, как пиздюк страдает от моих адских издевательств!
Прошло еще около месяца, и, конечно, методы воспитания заботливого дядюшки не смягчились, а продолжили поражать своей жестокостью. Недавно Хидан наведывался в Деревню Горячих Источников и вернулся оттуда еще с десятью ведрами, и теперь юному Узумаки приходилось туго. Требовалось наполнять каждое ведро старым добрым ложечным методом, а потом тащить вверх, что во время холодов или же под палящим солнцем было еще тяжелее.
В этот раз понаблюдать за страданиями Избранника Кровавого Бога пришли Рикото и Шинджи. И если немой лысый великан никак не мог упрекнуть опекуна в его скотском отношении к мальчику, разве что укоряющим взглядом, то Рикото не переставала возмущаться.
Сейчас, расстелив прихваченный из храма плед, наставник приготовился наслаждаться наблюдением за страданиями джинчурики, он даже бутерброды и сок прихватил, для себя и своих товарищей. Только вот солнце мешало священнику, постоянно светило ему в глаза, из-за чего он раздраженно щурился и закрывал лоб рукой, пытаясь создать себе подобие козырька.
— Хидан-сан, дайте ему отдохнуть, хоть сегодня. Он уже изрядно окреп, он же научился управлять чакрой. Он уже на голове на воде крутиться умеет! – умоляюще говорила сидящая рядом девушка, сострадающе глядя, как Узумаки тащит в двух руках все пока что пустые ведра.
— Тише-тише, золотце. Сейчас начнется. Шинджи, будем спорить, на каком ведре пиздюк проклянет меня в этот раз? – отмахнулся от нее Хидан и посмотрел на товарища, который сидел в позе лотоса и с мрачной задумчивостью глядел на мальчика, расставляющего ведра возле берега озера.
Немой священник повернулся к Хидану и пальцами показал девять. Хидан усмехнулся.
— Девять? Бля, да ты его переоцениваешь! – заявил «дядюшка» и, открыв корзину для пикников, достал оттуда бутерброды. – Семь. Ну ладно, так и быть, восемь. Хотя восемь, конечно, пиздец.
Он предложил бутерброды друзьям, Шинджи отрицательно мотнул головой, давая понять, что либо он уже позавтракал этим прекрасным утром, либо сомневается в качестве продуктов, из которых Хидан сварганил закуску. Рикото тоже замотала головой, отказываясь принимать угощение от такого жестокого человека, но у девушки предательски заурчало в животе, и пришлось согласиться. Смущенно покраснев, жрица с фиолетовыми волосами приняла бутерброд и, аккуратно взяв его, поняла, что Хидан не поскупился на начинку. Толщина кусков хлеба примерно соответствовала толщине ломтиков сыра и кусочков колбасы.
— Начинается! – воодушевился Хидан, заметив, что ведра выставлены в идеально ровную линию. Он приготовился откусить кусок от бутерброда одновременно с тем, как Наруто достанет злосчастную ложку, однако на сей раз мальчик смог его удивить.
Наруто, оглянувшись через плечо и убедившись в том, что все внимательно на него смотрят, довольно усмехнулся.
«Ну что, Курама, не зря же мы собирали зрителей. Удивим их?» — обратился он к Лису.
«Ну давай», — откликнулся Девятихвостый, представляющий, как Хидан удивится пропаже свитка, который мальчик успел выудить из кармана наставника еще вчерашним утром. За вечер джинчурики удалось сильно преуспеть в освоении первой техники из свитка отца.
Наруто скрестил пальцы в печати.
— Техника множественного теневого клонирования!
— Чего, блять?! – Хидан подавился бутербродом, когда вместе с множественными хлопками берег озера заполонили точные копии мальчика, вооруженные ложками, сверкающими в лучах солнца. Священнику потребовалось откашляться, хотя гибель от бутерброда ему в любом случае не грозила.
Рикото хлопнула в ладоши, в ее зеленых глазах было восхищение.
— Ай да Наруто-кун, сколько клонов создал! Сколько же у него чакры?
Шинджи улыбнулся. Кажется, он тоже был рад успехам мальчугана. Ну, либо немого великана позабавила реакция Хидана, который до сих пор не мог поверить своим глазам.
Сейчас сквернословящий жрец хлопал себя по карманам плаща в поисках свитка.
— Щенок! Грабеж средь бела дня. Я ему, блять, ноги оторву! – возмутился он. — Он еще не отмучился, чтоб учить эти техники.
— Успокойтесь, Хидан-сан. Лучше порадуйтесь за своего ученика, он же просто молодец! – примирительно подняла руки Рикото, мило улыбаясь опекуну Наруто.
— Молодцы, блять, сосут концы. Так не честно нахуй! Он должен был делать все это одной ложкой, капля за каплей, ведро за ведром, проклятие за проклятием, — никак не мог угомониться священник, хотя про себя отметил, что ему нравится, как фиолетововолосая священница пытается его утихомирить.
— Фактически, — Рикото подняла палец вверх. – Это одна и та же ложка. Клоны идентичны настоящему Наруто, а ложки идентичны той самой ложке. Всё по правилам. Не Вы ли рассказывали мне, что запретили ему черпать воду всем ведром сразу? Других условий тренировки Вы не ставили. Верно, Шинджи?
Лысый великан закивал, поскольку Хидан рассказывал ему как лучшему другу обо всех подробностях их с Наруто тренировок.
— Пиздец, — вздохнул Хидан, наблюдая, как копии мальчугана активно работают ложками, наполняя шесть ведер, потом из этих ведер они так же быстро перелили воду в другие ведра, пользуясь тем же снаряжением и, наконец, наполнив все двенадцать ведер, потащили их в гору, взявшись по двое за каждое.
Сам же Наруто, довольно потирая руки, повернулся и подошел к трём священникам.
— Ты переплюнул сам себя, пиздёныш, — признал Хидан. – Но свиток верни, мне же надо чем-то тебя стимулировать.
— А вот и не верну, я его спрятал, — отозвался Узумаки, вызвав смешок Рикото.
Хидан стиснул зубы. Но, поняв, как глупо выглядит со стороны, и что так еще больше забавит Наруто и своих товарищей, наконец, остыл.
— Ладно, поздравляю с первой техникой, пацан. Это и правда было охуенно. Я никогда не видел, чтобы кто-то использовал столько клонов. Думаю, с Девятихвостым Ковриком внутри ты способен на охуеть какие крутые вещи. И, раз уж ты научился пользоваться чакрой, пора приступать к более серьезным вещам.
«А вот сейчас было обидно», — прорычал Курама в подсознании.
В этот момент клоны, выполнившие свою задачу, развеялись, и Наруто почувствовал, как на него накатывают волны усталости.
— Только рассчитывай силы и знай последствия таких техник, Наруто-кун. Ты еле на ногах стоишь, — обеспокоенно произнесла Рикото, с разрешения Хидана приглашая мальчика сесть и перекусить.
Хидан кивнул, давая на это добро, поднялся и, освободив Наруто место и шагнув с пледа, поднял свою косу.
— Шинджи, окажешь мне честь? – обратился он к товарищу. – Покажем пиздюку, как по-мужицки палками махать?
Лысый великан кивнул и, встав, последовал за Хиданом. Рикото улыбнулась. Она уже давно не видела, как двое друзей тренируются, нанося друг другу смертоносные увечья. Не то, чтобы девушка билась в экстазе от вида крови, её просто забавляло, когда Хидан изобретал новые вариации матерных слов, схлопотав оружие в то или иное мягкое место.
— Они будут сражаться? Всерьез? – удивленно выдавил Наруто.
— Двое бессмертных ведь, — отозвалась Рикото, понимая, почему Узумаки задал такой вопрос. – Что может пойти не так? Вот именно поэтому у нас хорошая боевая подготовка. В деревнях шиноби никогда не тренируются на таком серьезном уровне как мы, никогда не дерутся в полную силу со своими товарищами.
— И ты через это проходила? – изумился Наруто.
— О да, — отозвалась та, внезапно хищно облизнувшись. – И ты через это пройдешь. Тебе даже понравится.
Она осеклась и с удивлением посмотрела на бутылку с соком. Кажется, это был не просто сок, а действие алкоголя на девушку даже в самых малых долях и правда было очень необычным. Рикото негодующе посмотрела на Хидана, который скинул плащ и встал в боевую стойку, и хотела сказать ему пару ласковых, но было уже поздно.
Шинджи, тоже скинувший с себя плащ и вставший напротив товарища, вооружился двумя кастетами с тремя лезвиями, и также принял боевую стойку. Хидан, конечно, мог похвастаться более-менее атлетическим телосложением, но это была ходячая гора мускулов, сам батя-Терминатор во плоти. В следующий миг шиноби ринулись друг на друга. Хидан – быстро и резко, Шинджи – чуть помедленнее, зато громко. Казалось, от шагов великана сотрясается сама земля.
— Ебать, да ты прибавил в весе, старина, — усмехнулся Хидан, замахиваясь косой.
Противник, естественно, не ответил, да и шуточное замечание товарища его нисколько не задело. Столь же невозмутимо и бесстрашно он встретил удар косы кулаком, приняв первое из ее лезвий на кастет и тем самым остановив оружие, а другой рукой атаковал сам. Удар был колющим, и Хидан, зная стиль своего оппонента, сделал шаг назад. Он развернулся на месте, атакуя косой с другой стороны, но Шинджи вновь парировал удар, в этот раз встретив тремя лезвиями древко грозного оружия. Ринувшись вперед, он атаковал неприятеля кастетом и на сей раз прочертил на его груди три диагональные линии. Первая кровь окропила берег озера.
— Зараза, — процедил Хидан, успевший и позабыть, насколько мастерски Шинджи орудует оружием. Он отпрыгнул назад, совершив эффектный кульбит через себя и, приземлившись на воду, удержался на поверхности, пропитав ноги чакрой.
Лысый великан последовал за ним, совершив высокий прыжок и приземлившись на воду так, что во все стороны по глади воды пошли волны. Хидану потребовалось подпрыгнуть, чтобы его не смело. И в этот момент жрец с кастетами налетел на него, нанося новые и новые удары. Они кружились в танце смерти, удерживаясь на поверхности озера, как будто это была земля.
«Так вот зачем Хидан учил меня этому», — пронеслось в голове.
«Может, методы у него и оставляют желать лучшего, но этот шиноби ничего не делает просто так», — согласился с ним Девятихвостый.
— Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда! – Хидан решил перейти в наступление и, наконец, его попытка увенчалась успехом. Коса прочертила глубокую рану на животе противника, и ему пришлось двигаться куда более осторожно, чтобы не попасть под следующий удар.
Наруто покосился на Рикото, которая заворожено следила за боем, вернее, за Хиданом. Было в ее взгляде что-то странное, не вполне понятное мальчику. Глаза ее были затуманены еще не ведомым юному джинчурики желанием.
— А Шинджи крут, — заметил Узумаки, оторвав ту от наблюдения.
— Э… Да… В мастерстве с ним сравнятся немногие, — выдавила она. – Но и Хидан не промах.
Узумаки отметил, что девушка почему-то перестала добавлять именные суффиксы, но не придал этому значения. Он вновь обратил взор на разошедшихся воителей, а Рикото тем временем, чувствуя неутолимую жажду, осушила бутылку до дна.
Оружие двух воинов столкнулось, высекая искры.
— Апчхуй, блять! – чихнул Хидан, сдувая их и резко наседая на Шинджи, который стиснув зубы, отбил когтеобразными кастетами новый удар и, чиркнув ими друг о друга, пропустил через них свою чакру.
Лезвия мгновенно раскалились от переполняющей их энергии. На них заискрились синие молнии. В следующий миг Шинджи оттолкнулся от водной глади и, резко рванувшись вперед, насадил Хидана на оружие, заставив того задымиться и затрястись от проходящих по телу вольтов.
— У-у-у. Пизде-е-ец меня колба-а-асит, — стуча зубами, прожужжал он и, чудом не выронив косу, перехватил ее двумя руками, направив лезвиями в сторону товарища и, воспользовавшись тем, что тот близко, резко дернул древко вбок.
В следующий миг молнии на лезвиях погасли, тело Шинджи провалилось под воду, окрашивая ее в кроваво-красный цвет. А голова, словно футбольный мяч, отправленный метким ударом, отлетела на берег, прямо к ногам Наруто.
Тот аж отпрянул от неожиданности, чем посмешил Рикото, которой, кажется, было уже хорошо в объятиях алкогольного опъянения.
— Обделался, пиздюк? Смотри, он еще и моргать умеет! – услышал он голос Хидана, который вышел из воды, с трудом волоча на себе обезглавленное тело и оставляя на траве кровавый след.
Наруто опустил голову и обнаружил, что это правда. Голова Шинджи была вполне себе живая. Но, увы, она могла лишь моргать и скалиться, корча разнообразные гримасы.
— Всегда на это попадаешься, старина, — ухмыльнулся Хидан. – Рикото, бери голову. Пиздюк, а ты давай хватай лопату. Закапывать пойдем.
— Как закапывать?! – воскликнул Наруто. – Он же живой еще!
— И останется живым, такая у нас просто традиция. Кто другого побьет, закапывает его в землю на ночь, чтоб в другой раз был стимул победить, — успокоил его Хидан и поймал на себе страстный взгляд Рикото.
— М-м-м, Хиданчик, да ты просто красавец, — промурлыкала она, подняв голову Шинджи и поднявшись.
— Бля, вот говорил тебе бутылку не трогать, зайка, — кажется, Хидан понял, что произошло. – Ладно, давайте тогда по-быстрому. Пиздюк, лопату бери. Чего моргалы выпучил? Она у тебя теперь вместо ложки. Считай это повышением!
Узумаки послушно схватил валяющуюся на траве лопату, поняв, зачем ее вообще с собой взяли, и последовал за Хиданом и заметно повеселевшей Рикото в лес, где по велению Хидана начал копать могилу. Выкопав огромную яму, настолько огромную, что туда мог поместиться даже обезглавленный великан, он облегченно вздохнул и, выскочив на поверхность, увидел, как Рикото играется с головой Шинджи словно с мячом, вращая ее и подкидывая.
— Золотце, бля, не позорься, заканчивай этот цирк. О, пиздюк, молодцом, — заметив, что ученик закончил, Хидан толкнул обезглавленное тело в яму, после чего вырвал голову лучшего друга у девушки из рук и, спрыгнув, приставил ее на положенное место. – Вот так. Главное нужной стороной, а то до следующего обезглавливания своей жопой любоваться будет. Мы через это уже проходили.
Выпрыгнув из ямы, он кивнул Наруто.
— Закапывай, пиздюк. Утром он сам выберется, — приказал дядюшка, поймав падающую на него Рикото, которая с румянцем на щеках лезла к нему целоваться.
— Хиданчик, лови меня, — запоздало промурлыкала фиолетововолосая девушка, находясь уже на руках священника.
Хидан проигнорировал ее слова и со всей серьезностью обратился к ученику:
— Но в качестве наказания за спизженный свиток ты ночуешь с ним. А мы пойдем, пожалуй. За вещи не переживай, я всю хуйню с берега сам отнесу.
— Но…
— Никаких но! А лопату себе оставь. И привыкай, вы с ней подружитесь. Отличное оружие против медведя. А то придет, пипирку отгрызет. И на Шинджи не ссать. Он здорово сражался, а ссут только на ебаных чморей.
Узумаки хотел было возмутиться, но Хидан уже развернулся к нему спиной и с начавшей раздеваться девушкой на руках потопал прочь, оставив Узумаки наедине с новой подругой и закопанным в землю Шинджи.
«Мда, не соскучишься ты с таким окружением», — прорычал Курама критически.
«Почему я всегда оказываюсь виноватым?» — разочарованный мальчик сел на траву, прислонившись к дереву.
«Мне кажется, ты тут ни при чем, просто ему надо на ком-то отводить душу», — отозвался Девятихвостый.
«Наверное, ты прав. Что-то я и правда устал…» — подумал джинчурики, вспомнив, что Рикото говорила об использовании техник типа теневого клонирования.
«Вся усталость клонов передалась тебе, неудивительно, что ты еле на ногах стоишь, — заметил Курама. – Я уж не знаю, что хуже, выполнять тренировку с ведрами с клонами или в одиночку. Твой учитель бы восторжествовал, услышав это!»
Узумаки вздохнул.
«Ладно, тогда я, пожалуй, вздремну», — сказал он мысленно и, перейдя в положение лежа, уснул в обнимку с лопатой.
На траве было вполне удобно, и во сне Узумаки не замечал, как летит время. В то время, как небо потемнело, и на нем появились звезды, он вновь бороздил просторы Раменского моря в огромном пластиковом стакане, помогая себе на сей раз не ложкой, а лопатой. Сон его был столь прекрасен и безмятежен, что внезапный резкий треск, раздавшийся где-то неподалеку, мгновенно пробудил Узумаки, заставив его схватить лопату.
«Курама! Ты тут? – спросил он мысленно, но ответа не получил. – Не спи, тут кто-то есть!»
Треск повторился, и из ближайших кустов донесся странный звук, напоминающий рык зверя и одновременно с этим бульканье.
«Медведь. Пипирку отгрызет», — прозвучали в голове слова Хидана, запустив механизм самозащиты, и Наруто, вооружившись лопатой, бросился в кусты, нанося скрывавшемуся в них медведю мощный удар.
— О, Джашин-сама… — прошептал Наруто, когда из кустов вывалился бородатый мужик с застрявшей в голове лопатой. Он был весь в стекающей с лба крови и собственной рвоте.
«Ну что там еще? Стоило мне на минуту закрыть глаза, как ты вляпался в какую-то…» — Курама замолк.
Наруто часто задышал, поняв, что только что сотворил. Только что он своими собственными руками убил какого-то алкоголика, пришедшего в лес, чтобы очистить желудок. И звуки, которые он ошибочно принял за рев медведя, на самом деле были…
«Мда, вот так неприятности. Ну, что ж добру пропадать? Проводи ритуал», — Девятихвостый на удивление быстро смирился с произошедшим.
— Какой еще ритуал? – выдавил Узумаки.
«Тот самый, которому тебя учил главный жрец. Соверши жертвоприношение этому вашему богу, сроки ведь поджимают. А я не хочу сдохнуть с тобой из-за того, что он прогневался на тебя и лишил своей силы», — с раздражением ответил Курама.
Наруто сглотнул. Несколько минут потребовалось на то, чтобы всё обдумать, потом он начал чертить ритуальный кровавый узор…

Глава 7. Бессмертный друг
— Чего взгрустнул, пиздюк? – поинтересовался Хидан, заходя в комнату Узумаки и обнаружив, что тот лежит на кровати, глядя остановившимся взглядом в потолок.
В комнате было довольно темно, ибо вечером сквозь маленькое квадратное оконце, немного приоткрытое, в помещение проходил только свежий прохладный ветерок, и лишь подсвечник разгонял мглу, озаряя светом свечей письменный стол, кровать, шкаф и стойку для оружия, на которой висела лопата, ставшая для Узумаки более солидной заменой ложки для всех нужд.
— Еще переживаешь по поводу того дядьки? — предположил Хидан. – Да брось, пиздюк, хуйня случается. Зато ты выполнил ритуал! Уверен, никому из людей не удавалось сделать это в таком юном возрасте. Теперь Джашин-сама тобою доволен.
Узумаки перевернулся на другой бок. Мысли его были совсем не о первом в жизни убийстве. Конечно, это было сильное потрясение для мальчика с добрым сердцем и душой, но угрызения совести, терзавшие его долгое время, прекратились еще около недели назад. И сейчас мысли юного члена культа Джашина были совершенно не о том.
— Не в этом дело, даттебайо, — пробормотал он убито.
— А в чем? – поинтересовался Хидан, сев на край кровати. – Поделись. Да не боись ты, не буду я ржать. Какая бы херь тебя ни мучила, разберемся. А то ты заебал уже ходить с унылым еблетом.
Наставник замолк, поняв, что последняя фраза была не к месту в его ободряющей речи. В голубых глазах мальчика при свете свечи сверкнула грусть и безысходность.
— Я попытался дальше учить техники отца, но кроме теневого клонирования и замены у меня ничего не получается, — произнес Узумаки, вздохнув. – Сначала я так хотел стать Хокаге. Потом решил стать таким же крутым, каким был отец… Но у меня ничего не выходит. Месяц прошел, а я так ничего и не добился.
Хидан подавился смешком.
— Прости, я тебя наебал. Ну как тут не ржать? Ты серьезно, пиздюк? Расстраиваешься из-за такой херни? – захохотал он.
Узумаки стало еще паршивее, но внезапно священник положил ему руку на плечо.
— Ты выучил теневое клонирование за один день, малой. А мне потребовалось полгода, чтобы создать одного ебанного дефектного теневого клона, который даже материться не умел, — произнес он уверенно. – Я не был рожден шиноби. А ты сын охуеннейшего ниндзя, которого я когда-либо знал! И в тебе есть потенциал. Огромный потенциал. Невъебенный потенциал!
Наруто вздрогнул. Естественно, то, что Хидан не умел контролировать чакру до того, как вступил в культ Джашина, не было для него новостью. После получения бессмертия священник научился также и управлению собственной чакрой. Он в идеале освоил хождение по воде, отвесным поверхностям, замену и прочие базовые трюки, но в ниндзюцу не был особо силен. Арсенал Хидана ограничивался несколькими техниками, которые тот, по его словам, освоил с огромным трудом, поэтому жрец выбрал своим приоритетом тайдзюцу, ведь что может быть опаснее, чем бессмертный со смертоносной косой в руках? Но сейчас, услышав столь искренние слова от учителя, Узумаки был поражен до глубины души.
— Ты правда так думаешь?
— Нет, блять, просто так вырвалось, — с сарказмом закатил глаза Хидан. – Я семь лет пытался освоить расенган, но так ничего и не добился. А у тебя всё получится. Со временем. Это же не просто какой-то свиток для новичков. Это свиток с охуеннейшими техниками, которыми владел гений в этой области. Конечно, какому-то семилетнему пацану просто так их не освоить!
Узумаки улыбнулся. Кажется, воля к жизни вернулась к нему.
— Переставай пиздострадать. Пойдем помахаемся, так уж и быть, дам тебе сегодня топор, если ты его поднимешь. Может, повезет, и ты закопаешь меня, — предложил Хидан, зная, как Наруто воодушевляет вооружиться чем-то кроме лопаты, что он изредка позволял делать на тренировках.
С момента, когда мальчик провел ритуал, он был на ступень выше, чем раньше. Теперь тренировки были не просто на дисциплину и развитие физических качеств, но и на умение метать кунаи и сюрикены, орудовать разными видами оружия и сражаться врукопашную. Естественно, успехи мальчика пока оставляли желать лучшего, зато он начал привыкать к боли и тому, как раз за разом переживать смерть, начал привыкать к холодной земле, в которую безжалостный наставник закапывал его уже, наверное, раз семь.
— Хотя не, у меня идея получше, — передумал учитель. – Но лопату на всякий случай возьми.
Спустя некоторое время они вышли на улицу, окунувшись в вечерний мрак. На небе уже зажигались первые звёзды. Месяц завис в поднебесье, отливая желтовато-белым светом.
Отсюда открывался прекрасный вид на Деревню Горячих Источников, источник множества огней, которые отсюда казались маленькими искорками в темном омуте окружавших ее лугов и лесов. Ученик и учитель стали спускаться вниз по лестнице, после чего пошли по тропе, которой когда-то сюда пришли, и тогда Узумаки задал вопрос, куда Хидан его ведет.
— Скоро уже полгода будет, как ты в храме живешь. Каждый день эту деревню с горы видишь, а сам там толком ни разу и не был. А место охуенное, — усмехнулся священник. — Я здесь вырос.
В отличии от Конохи, Деревня Горячих Источников не была поселением шиноби. Здесь жили мирные жители, преимущественно торговцы и купцы, а так же владельцы роскошных отелей на горячих источниках. Ниндзя в этом тихом уголке встречались редко, это были либо наемники, либо путники, остановившиеся в поселении, чтобы пополнить запасы и передохнуть.
Это место отличалось широкими ровными улицами с маленькими двухэтажными домиками, большой рыночной площадью с торговыми лавками, где можно было найти практически что угодно, кварталом богачей, где возвышались роскошные особняки и где когда-то находился дом Хидана, а так же теми самыми горячими источниками, за которые деревня и получила свое название.
Пройдя через арку врат с отсутствующей стеной, играющую чисто символическое значение, двое жрецов Джашина прошли по улице, над которой были натянуты дивные разноцветные фонарики. Видимо, совсем недавно здесь отмечался какой-то праздник. Улицы были практически пусты, хотя из развлекательных заведений по обе стороны от главной аллеи доносились шум, музыка и голоса людей. Хидан, пока они шли, стал на удивление тихим. На его лице появилась мечтательная улыбка. Видимо, жрец погрузился в воспоминания.
— Охуенное место, — повторил он, наконец, в который уже раз. – А вот, собственно, зачем мы сюда шли.
Они остановились, и Узумаки не поверил своим глазам, даже открыл рот от изумления, когда взгляд его уперся в вывеску с знакомым названием: «Ичираку Рамен».
— Оказывается, тут тоже есть твоя доширачница, я подумал, это поднимет тебе настроение, пиздюк, — сообщил священник с косой за спиной, довольный произведенным на ученика впечатлением.
— Еще как поднимет, даттебайо! – воскликнул обрадованный мальчик, вбегая внутрь и забывая о всех невзгодах в жизни.
— Как же просто сделать ребенка счастливым, — усмехнулся Хидан, проходя за ним следом. – Вот хуево будет, если я деньги дома забыл.

***


Противники, не сбрасывая белые плащи, встали друг напротив друга. Их взгляды столкнулись, будто две молнии. Жрец приглашающее отвел ногу назад, встав в защитную стойку. В глазах его сверкнули веселые искорки. Руки сжали древко трехлезвийной косы, требующей крови, даже если это будет кровь юного Узумаки.
— Нападай, хули встал, — бросил он, посмотрев на маленького джинчурики, который после вчерашнего посещения «Ичираку» будто заново родился.
В голубых глазах мальчика сверкала уверенность в своих силах, на лице была решительная улыбка. Даже полосы на щеках сегодня выглядели как-то иначе. Дуновение ветра взъерошило непослушные светлые волосы Наруто.
«Сегодня я точно одолею его!» — подумал семилетний мальчишка, хотя знал, что это будет непросто.
«Ну-ну, желаю удачи, — прорычал Курама в подсознании. – Я на это охотно посмотрю!»
«Спасибо, что веришь в меня, Коврик», — мысленно отозвался Наруто, зная, что прозвище, придуманное Хиданом, Девятихвостому не нравится.
Глаза мальчика хитро блеснули. Вместо того, чтобы потянуться к лопате за своей спиной, он скрестил указательный и средний пальцы двух рук в печати.
— Техника теневого клонирования! – крикнул юный Узумаки, вызвав пятнадцать клонов, в результате чего Хидан оказался взят в кольцо. Оригинал и все его копии синхронно потянулись к лопатам.
— Надеешься взять меня числом, пиздюк? – усмехнулся жрец, оглядываясь по сторонам.
Ученики не ответили, а вместо этого бросились в атаку, топая маленькими ножками и сверкая наточенными лезвиями лопат в лучах солнца.
Хидан приготовился к контратаке. Завертевшись на месте, он стал наносить быстрые удары по приближающимся врагам. Со стороны это смотрелось и забавно, и жутко. Мальчуганы бесстрашно неслись вперед, пытаясь одолеть великана путем кооперативной работы, а тот, заливаясь сумасшедшим хохотом, косил их будто траву.
Но последние оставшиеся клоны все-таки добились своего. Налетев со всех сторон в тот момент, когда коса Хидана после неосторожного убийства очередного клона, с хлопком растворившегося в белом облачке дыма, вонзилась лезвиями в землю, они приложили все силы, чтобы хорошенько отдубасить обидчика.
— У-зу-ма-ки Лопата Рендан! – крикнул Наруто, довершая комбинацию ударов вертикальным замахом.
Хидан, весь в синяках, поднял взгляд к небу, и увидел, как мальчишка в плаще загородил собой солнце. В следующий миг полотно чудо-оружия впечаталось ему прямо в лицо, заставив его нос принять неестественную форму.
— Мой бедный еблет, — выдавил он, стиснув зубы, после чего сделал широкий размах своим грозным оружием, скосив маленьких клонов.
Оригинал же успел спастись, подставив под удар лопату. Послышался гулкий звон, Наруто зажмурился от высеченных столкновением оружия искр, а когда открыл глаза, то понял, что в руках его осталась всего лишь палка.
— Похоже, придется подыскать тебе настоящее оружие, — Хидан неожиданно легко смирился с потерей столь любимого им артефакта, обладающего недюжинной воспитательной силой.
Он захохотал, и Узумаки, посмотрев на острый конец палки, не придумал ничего лучше, чем со всей силы вогнать ее противнику в живот. Его силы оказалось недостаточно, чтобы пронзить жреца насквозь, но, тем не менее, ранение было крайне серьезным. Проливая на землю ручьи крови, священник взвыл и, схватившись за палку одной рукой, выдернул ее, блаженно закатив глаза.
— О, эта сладкая боль… Ну всё, пиздюк, ты огребаешь! – воскликнул он, отбросив импровизированное копье в сторону и готовясь рассечь Узумаки надвое.
Удар именно к этому и привел бы, но вместо мальчика из облачка белого дыма появилось бревно, в котором лезвие косы основательно засело, так и не разрубив толстое полено до конца.
Наруто выскочил из воды сзади и, набросившись на Хидана сзади, попытался его задушить, но жрец, бросив свое оружие, быстро освободился из захвата и сбросил с себя мальчика, который так отчаянно пытался победить.
— Задумка охуенна, но не в этот раз, — усмехнулся «дядюшка», ныряя рукой во внутренний карман плаща и достав оттуда раздвижной металлический остроконечный стержень, которым в следующий миг пронзил мальчика насквозь, прибив его мощным ударом к земле.
Наруто стиснул зубы от боли, громко замычав и чувствуя, как неприятный холод расходится по телу во все стороны от того места, где инородный объект пронзал его тело, приковав мальчика к земле.
Хидан потянулся за косой и, помогая себе ногой, освободил ее из плена бревна. Поигрывая оружием, он думал, что бы такого сотворить на этот раз, просто принести Наруто в жертву, в шутку проведя на нем ритуал, или же провернуть что-то более изощренное.
— Пожалуй, на этот раз я тебя обезглавлю нахуй. Ты должен быть к такому готов, — обратился он к Узумаки, пытавшемуся вытащить из себя ритуальное оружие и продолжавшему мучиться от крайне болезненных ощущений, к которым он уже был готов, но которые никуда не девались и приносили массу страданий.
— Но ты сломал мое оружие, так нечестно, даттебайо, — прохрипел джинчурики, выплевывая кровь.
— Пиздец ты принципиальный. Враг не будет играть по правилам, — Хидан занес косу для удара, но вдруг что-то маленькое и черное помешало ему довершить начатое, появившись из ближайших кустов, перемахнув через Наруто и бросившись мужчине прямо на лицо. – А-а-а! Твою мать! Снимите с меня эту ошибку природы!
У Наруто, наконец, получилось освободиться, выдернув из себя металлический стержень, причинявший столько страданий. Он посмотрел на свой живот и увидел, как рана затягивается. Спустя несколько мгновений она полностью исчезла, и о былом повреждении напоминали лишь кровь и продырявленный плащ.
Когда Узумаки полностью пришел в норму, то увидел, что именно спасло его от неминуемого обезглавливания. Это был черный кот, который вцепился Хидану в лицо и пытался выцарапать ему глаза. Как он здесь очутился и почему бросился на защиту мальчика, было непонятно.
— Попался, ебанная шапка, — Хидан, наконец, смог оторвать от себя преисполненное ярости животное и, схватив его за шкирку, потянулся свободной рукой под плащ, собираясь проделать с котом то же самое, что и с учеником некоторое время назад.
— Стой, даттебайо! Ты что творишь?! Отпусти его! – Наруто понял, что не может позволить жрецу расправиться со своим храбрым защитником.
Хидан ухмыльнулся.
— Ему похуй, — сообщил живодер, нащупав металлический стержень и достав его.
— В смысле?!
Кот зарычал и умурился сильно царапнуть державшую его руку, в результате чего священник отпустил животное, громко матерясь.
— Он бессмертный, блять, — процедил он, недобро посмотрев на животное, которое шипело на него с земли, готовясь вновь броситься в атаку.
— Как так бессмертный? – изумился Узумаки, подходя ближе, отчего кот успокоился и, напружинив лапы, вспрыгнул мальчику на плечо, заставив того вздрогнуть от неожиданности.
— Видишь ли, Юкимура-сама на старости лет веществами балуется, ты не замечал, какой кумар иногда у него в кабинете? Вот дунул он как-то раз, и взбрела ему в голову охуенная мысль. Хохоча и стукаясь лбом о стены, он выбрался ночью в деревню, нашел там этого кота и провел ритуал, в результате чего на свет появилось это исчадие ада!
Узумаки усмехнулся, представляя, как это выглядит со стороны. А он и подумать не мог, что такой серьезный человек как старик Юкимура может быть способным на подобные дела.
— Давай его сюда, я его закопаю нахуй, — потребовал Хидан, протянув руку.
Кот выпустил когти, впился ими в плечо Наруто, от чего тот ойкнул, и, глядя на Хидана, вновь зашипел, угрожающе махнув лапой. Зеленые глаза воинственного зверя метали молнии.
— Ишь ты, шаурма бессмертная. Глаза как у Рикото, а характер как у меня, — буркнул Хидан, отдернув руку. – Хочешь, оставляй этого пидора себе. У нас с ним тоже некоторое время были любовь и взаимопонимание. А потом эта блядина начала ссать в мои тапки.
— Мне кажется, я ему нравлюсь больше, чем ты, — заметил Наруто, когда кот вновь успокоился и потерся об его щеку, заурчав так, будто кто-то с характерным скрипом писал мелом на доске. – Как его зовут?
— Думай, что хочешь. Никак не зовут! Будет у тебя еще один Коврик, — с равнодушием отозвался жрец.
— Плохое имя, — решил джинчурики. – Назову его Бенто.
— Ты бы его еще Раменом назвал, — Хидан закатил глаза и, вздохнув, посмотрел на то, что осталось от лопаты. – Ладно, пора завязывать с этой хуйней. Надо найти тебе настоящее оружие. Попрошу Юкимуру-сама найти тебе что-то невъебенно крутое.

***


Пять лет спустя
Юный член культа Джашина стоял на вершине одного из четырех высоченных обелисков храма, без труда балансируя на одной ноге и глядя за горизонт, откуда только-только показался яркий полукруг, окрашивающий небо в багрово-оранжевые тона. Лучи солнца устремились первым делом к горам, на которых в особом месте силы и располагался храм Бога Крови. Они выстрелили в кристалл на верхушке пирамиды, и тот заискрился ярко-красным. Белоснежный плащ юноши поймал несколько алых солнечных зайчиков. Узумаки посмотрел вниз, на черную татуировку на своей груди, в центре которой тоже мелькнул красный отблеск. Под мощное дуновение холодного ветра, а иначе в горах не было, джинчурики спрыгнул вниз, приземлившись точно перед входом в храм, где его уже ждал зевающий наставник.
— Бу, даттебайо! – воскликнул Узумаки, и от его резкого появления Хидан вздрогнул.
— Твою мать, пиздюк, это не смешно, — возмутился священник. – Я, блять, думал, ты с утреца коробку передач пошел переключать, и вошел в твое положение. А ты снова творишь всякую хуйню. Я и так седой, между прочим.
Черный кот, сидевший на земле и дожидавшийся хозяина вместе с Хиданом, наконец, смог запрыгнуть Наруто на плечо. Сделать это было не так просто как раньше, но для такого прыгучего животного, как Бенто, это не стало проблемой.
Двенадцатилетний мальчик в белом плаще улыбнулся до ушей, довольный своей успешно провернутой выходкой. Натерпевшись за проведенные в храме годы издевательств от руки Хидана, сейчас Узумаки не отказывал себе в удовольствии вернуть должок.
Учитель вздохнул, посмотрев на горе-ученика и еще раз подумав о том, как тот вырос за эти годы.
— Ничего не забыл? – поинтересовался опекун.
Наруто потянулся рукой за спину и убедился, что оружие, древний артефакт, некогда найденный на складе в храме, на месте. Это было оружие, ничем не уступающее в экзотичности трехлезвийной косе Хидана. Выглядело оно как два меча со слегка изогнутыми лезвиями, соединенные друг с другом одной рукояткой. Оба клинка, смотрящие в разные стороны, были острыми как бритвы, а длинную рукоять украшали печати, придающие этому оружию необычные свойства. Узумаки кивнул, давая понять, что всё в порядке.
— Тогда выдвигаемся, найдём приключений на свою жопу.

[svetka_san]

И опять... пиздюк!

[браток]

“Чего взгрустнул, пиздюк?

А чего название не поменяешь? Полет кровавого пиздюка.
или просто полет пиздюка.
или кровавый пиздюк.

мне кажется название такое бы зашло.